— Слышу, говорите! Что случилось?

Я зажала одно ухо рукой, прижимная ко второму телефон, чтобы хоть что-то разобрать в череде прерывающихся звуков. Куда же занесло нашего криминалиста, раз там такая отвратительная связь?

— Елизавета… труп… фыыф… девушка… фпппф… похожа…

Да что ж за ерунда-то такая! Я была готова ругаться отборнейшим матом. Но при добродушном мужчине не хотелось, он у нас нежная натура, хоть и криминалист.

— Иван Петрович, подождите, скажите где вы, я подъеду!

С такими телефонными переговорами ничего не понятно. Кроме одного. Ещё одна девушка была найдена мертвой и если там такой же почерк, то это уже седьмое убийство. Седьмое… Чертов серийный маньяк!

— Иван Петрович, вы меня слышите? — обеспокоено повторила в трубку.

Разобрать адрес из прерывающихся звуков было практически невозможно, но я продолжала усиленно прижимать мобильный к уху, пытаясь сообразить, куда могло занести коллегу.

— Я тебя слышу, малышка, — жарко прошептали сзади, приобнимая меня за талию.

Какого хрена?!

Вот только удивлялся мозг, а тело мгновенно вспомнило все, чему учили на боевых курсах. Особенно тщательно мы прорабатывали занятия по самообороне. Резко мотнула головой назад, каблуком туфли в этот момент наступая на ногу нападающему. Встретившись затылком с чьим-то носом, выпустила воздух сквозь стиснутые зубы — больно, блин. Судя по раздавшемуся за спиной шипению, больно было не мне одной.

— Ах ты, стерва!

Резко обернувшись, подняла руки в защитной стойке, внимательно всматриваясь в напавшего на меня мужчину. Тяжело дыша, отставила ногу чуть в сторону, немного согнув её в колене.

Твою мать!

— Макар?! Какого дьявола ты творишь, придурок?! — Заорала я, опуская руки вниз.

Идиот малолетний! Напугал меня до чертиков. Потирая ушибленный нос, он как-то гаденько ухмыльнулся. Света фонаря, попеременно мигающего за моей спиной, было недостаточно, чтобы определить состояние моего помощника.

— Сильно болит? — Сделала шаг вперёд. — Блин, прости, просто ты так напугал меня… давай посмотрю, что с носом, — я опустила глаза в телефон, пытаясь «вызвать» режим фонарика.

Нервно трясущиеся пальцы слушались с трудом, не говоря уже об экране блокировки, никак не желающим открывать «домашнюю» страницу.

— Болит, но тебе будет больнее, малышка, — усмехнувшись, произнёс он.

Увлечённая включением фонарика на телефоне, я не расслышала, что он сказал:

— Что?

— Ничего, Лизонька, уже ничего. Пацаны, хватайте её!

Последние слова он выкрикнул, взмахнув руками вверх. Развернувшись он направился в сторону машины, фары которой освещали дорогу. А я, не успевшая ничего сообразить, оказалась спеленатая по рукам и ногам двумя амбалами, шустро владеющими вязкой узлов из верёвок. Телефон с громким хлопком грохнулся на землю, мигнул несколько раз, прежде чем погаснуть окончательно.

— А ну, пустите! — Дернулась несколько раз, прежде чем вспомнила то, чему учили: — Помогите! Пожар! Гори…

В раскрытый рот быстро засунули какую-то ткань, крик так и застрял комом в горле. Что ж, мне оставалось лишь мычать, да пытаться брыкаться. Радостно взвизгнула, когда одного из амбалов удалось таки лягнуть в коленную чашечку.

— Дрянь!

Ругнулся он, прежде чем ударить меня кулаком в челюсть. Голова запрокинулась, а глаза медленно начали закрываться, унося меня в спасительную темноту забвения. Краем сознания слышала обрывки разговора:

— Какого черта, Валера?

— Твоя девка лягнула меня в колено!

— Потерпел бы, ничего бы с тобой не сделалось. Давай, в машину её, пока никто нас не увидел…

Размеренное покачивание убаюкивало, увлекая в мир кромешной темноты. Кажется, меня куда-то везли. Пару раз меня прилично так подкинуло, застонала, ударившись лбом о дверную ручку. Руки затекли, нестерпимо сильно захотелось их почесать, но я столкнулась с ещё одной трудностью — они были связаны.

Едва улавливала тихое бурчание рядом с собой:

— Ты уверен, что её не хватятся? — в мужском голосе проскальзывало скрытое беспокойство.

— Да.

— Макар…

— Да я просто развлекусь с ней и отвезём её обратно, не парься! — раздраженно ответили откуда-то спереди.

Я пыталась услышать что-то ещё, что могло бы помочь мне, подсказать, куда мы направлялись, но тело сопротивлялось. Голова настойчиво застилалась чернотой, уводя меня в бессознательное состояние. Сопротивляться не было сил…

В следущий раз я очнулась лёжа на большой кровати, обложенная ворохом подушек. Хотела было сладко потянуться, надеясь, что все привидевшееся просто дурной сон, случившийся на фоне работы. Со связанными руками, как выяснилось, потягиваться совершенно не удобно. Голова продолжала раскалываться, отзываясь в теле неприятной залежавшейся ломотой. Осторожно приоткрыла глаза, боясь вновь встретиться с всполохами.