Шрифт:
— Да пошел ты к дьяволу! — в конце концов кричу в никуда, а затем вытираю тыльной стороной ладони первую, упавшую на щеку соленую каплю и поднимаюсь на ноги.
Пора возвращаться домой. Родители уже наверное потеряли меня. А Вэйсс… Пусть катится к своей пиявке! Надеюсь она высосет из него всю кровь!..
Ненавижу!
***Глава 2***
Возвращение с подвохом
Выдыхаю, глядя на столь далекое и в то же время уже привычное здание академии. А затем, подтянув сумку повыше, следую вперёд.
Здесь ничего не изменилось. Разве что деревьев стало больше, и теперь их бледно-зелёная листва постепенно окрашивается золотыми тенями. Наверное, только сейчас я впервые замечаю, что именно этот цвет проявляется первым, когда на пятки лету наступает холодная, столь яркая и в то же время унылая осень.
Золотистый — цвет солнца — символ перерождения и одновременного возрождения.
Что ж. Может быть это знак?
Я хмыкаю себе под нос, глядя под ноги на идеально ровную каменную плитку. А затем поднимаю взгляд и натыкаюсь на знакомую фигуру.
Прямо впереди с ещё несколькими парнями, среди которых есть и Ойен, стоит Вэйсс. Они о чем-то говорят, а затем все вместе смеются. Даже вечно саркастичный и язвительный Кидман улыбается.
Сглотнув и как следует вцепившись в сумку, я делаю первое, что приходит на ум. Сворачиваю за угол, желая избежать нашего столкновения. По крайне мере сейчас. Только вот запинаюсь о декоративный камень и валюсь прямиком в кусты памолии, чертыхнувшись.
Вэйсс, чтоб тебя!
И почему это я избегаю его, когда это он так грубо обесчестил нашу дружбу?!
«А разве не ты задела его первой?» — как всегда следует за моим голосом голос разума или же голос садизма. И я вновь чертыхаюсь, ударив кулаком по едва влажной траве — не так давно прошёл дождь.
Мотнув головой, я все-таки поднимаюсь на ноги.
В тот день мы виделись в последний раз. Совместные ужины, которые любили устраивать наши родители прекратились. Походы в гости стали отличным поводом для того, чтобы каждый раз придумывать новые отмазки и оставаться дома. Случайные встречи сошли на нет. А затем я узнала, что Айен и вовсе решил вернуться в академию раньше срока. Что изрядно меня взбесило. Ведь первой моей мыслью было: «Небось решил встретиться со своей бывшей! — или настоящей?»
Так или иначе, я отлично держала себя в руках, несмотря на постоянные расспросы родителей. Лишь два момента выбили меня из колеи, заставив сорваться сердце.
Первый: тот злополучный день — стоило вернуться домой и, закрывшись в своей комнате, я дала волю эмоциям, проплакав возле окна не меньше двух часов. Второй, когда мне настолько осточертели расспросы и какие-либо упоминания об этом парне, что я сорвалась и накричала на собственных родителей. После этого они игнорировали меня два дня, изрядно помучив мое жалкое сердце. Наказания страшнее было просто и не придумать. Однако даже это послужило мне очередным уроком.
Именно в тот день я задумалась о том, что поступила глупо и, как всегда, порывисто. Ведь я даже толком не поблагодарила его за помощь — пусть и глупую, совершенно ненормальную, но в конце концов помощь. Правда стоило вспомнить его слова, что так резанули по сердцу, а затем пиявку — и меня снова унесло. Я разбила одну из ваз в дребезги, а затем поклялась себе, что забуду об этом парне раз и навсегда.
«Кажется, нашей дружбе пришёл конец» — прошептала я, глядя на старую, детскую фотографию, а затем просто сожгла её.
В конце то концов, я ведь жила какое-то время без него. Значит и сейчас вполне себе справлюсь.
— Ты мне не нужен, — уверенно произношу я, глядя в пустоту, отряхивая одежду. Правда не успеваю толком уйти от дурных воспоминаний, как слышу:
— Кассандра?..
Я оборачиваюсь и замечаю по ту сторону уставившегося на меня Кидмана.
Черт.
Тебя только не хватало.
Невольно оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять здесь ли его дружок. Но прежде чем успеваю обследовать территорию и сделать выводы, парень усмехается, а затем произносит:
— Если ты ищешь Айена, то его здесь нет.
«А где он?» — едва ли не произношу, но тут же прикусываю язык, заставляя себя умолкнуть и совсем ненавязчиво, плавно кивнуть, словно меня это совершенно не интересует.
— Так, кто тебе не нужен? И…что ты делаешь в кустах?
На этих словах выражение моего лица все-таки меняется. Замешательство опутывает каждую клеточку тела. И я чувствую себя полной идиоткой.
Вот ведь! И, как только ему это удаётся!
Согнав с себя эту растерянность, я трясу головой и тут же произношу, выбираясь из кустов: