На берег высадились на шлюпке. Алехин хотел оставить её дожидаться, но Коваль настоял, чтобы та вернулась на корабль, обосновав это тем, что не стоит так явно демаскировать место их высадки и эвакуации. Углубившись в прибрежные заросли, они взяли немного вбок, чтобы запутать возможных наблюдателей и двинулись к перехватчику.

Идти оказалось тяжело. Падая на кроны деревьев, потоки ливня превращались в мелкую водяную пыль которая туманом висела в воздухе. Тихие по отдельности, удары миллионов капель вместе превращались в оглушительный гул, тональность которого менялась в зависимости от порывов ветра завывавшего в ветвях и это было похоже на странную, чужую музыку. Текущие сверху бесчисленные крохотные ручейки, ближе к морю сливались в огромные бурлящие потоки с ревом катящиеся по промытым ложбинам.

С огромным трудом преодолев пару таких потоков, Майор, до того не хотевший слишком углубляться в лес, принял решение подняться вверх по склону горы на которой росла ракаупа, в надежде, что там эти потоки еще не набрали достаточно силы. Под ней идти оказалось проще — ветви с огромными листьями не только слегка прикрывали от стихии, но и образовывали зону постоянной тени, в которой растительность была не такая буйная. Внезапно, шедший впереди Николай предупреждающе вскинул руку и показал на одно из деревьев. Остальные подняли головы… С ветвей свисали человеческие останки вперемешку с остатками одежды.

— Килрати… — Коваль машинально покрутил головой, — Всем соблюдать тишину… В такую погоду они не охотятся, но у них сейчас потомство, так что порвут и звание не спросят…

— Уходим, однако?

— Нет… Если бы они нас заметили, то давно напали. Просто стараемся не привлекать внимание.

— Понял, однако… — Николай закинул карабин за спину и достал нож, — Дальше идем?

— Погоди… Надо хоть глянуть, кто это?

Подобравшись к дереву, Коваль осторожно забрался на нижнюю ветку и стянул обрывок кителя. Вместе с ним упал кусок позвоночника с черепом, но Костенко поймал их и, положив на землю, брезгливо вытер руки.

— «Вольфсангель»… И ажн целый оберст… — осмотрев китель заключил Майор, — Серьезные ребята… Так парни — ищем!

— Что искать?

— Все! Документы, карты, блокноты… Киларти их вряд-ли забрали — должны тут валяться.

— Они уж намокли давно, однако… — Николаю было явно некомфортно рядом с этим «деревом смерти» — Раскисли наверно…

— Нет. Там бумага специальная…

Все трое принялись шарить вокруг, подбирая валяющиеся на земле предметы, периодически опасливо поглядывая по сторонам. Внизу оказалось неожиданно много всего: начиная с бумаг и заканчивая компасами и карандашами.

— Планшетки видать вытрясли… — Коваль бегло перебрал добычу, — Ладно — хватит. Что было мы уже нашли, а чего не нашли-то, погоды не сделает… Попрыгали дальше — не хочу тут ночевать…

Спустившись по склону, они остановились на обрыве, осматривая, насколько позволяли погодные условия, прибрежную полосу. Костенко заметил на три часа остатки лагеря. Разбит он был грамотно — гряда камней защищала его от обнаружения с моря, со стороны леса был оборудован оборонительный вал и, судя по торчавшим кольям с обрывками маскировочной сети, вся территория была спрятана от наблюдения с воздуха. Но обитателей это не спасло. Когда они подобрались поближе, стали видны следы устроенной килрати бойни.

— Ночью напали, однако… — заключил Николай осмотрев останки одного из солдат.

— Да — не одет… Но с оружием… — Коваль поднял поддернутый легкой ржавчиной пистолет-пулемет, — Странно… Те, которых мы видели раньше, были одеты по всей форме.

— Могла быть поисковая группа, — предположил Костенко, — Килрати сперва их вырезали, потом напали на основной лагерь.

— Не соглашусь, однако… — Николай указал место обнаружения первых тел, — Рядом совсем. Не могли не слышать. А если слышали — должны были быть в готовности, однако, а не в исподнем спать.

— Тоже верно…

— Сначала Килрати напали на лагерь… Группа услышала стрельбу и поспешила назад, но попала в засаду, — осмотрев остатки лагеря и расположение тел заключил Коваль, — Часовые ни одного выстрела сделать не успели. А у полураздетого магазин отстрелян.

Он еще раз огляделся реконструируя картину.

— Сняли часовых и застали их врасплох. Начинается стрельба. Люди выбегают из палаток… Хаос. Надо отдать им должное — даже в таком положении они умудряются отбиться: в лагере, судя по количеству спальных мест, размещалось не меньше сотни человек. Тут не больше двух десятков тел. Там еще десяток, ну полтора… Итого — больше половины бойцов выжило. Скорее всего, килрати отступили как только началось организованное сопротивление — это их стандартная тактика: атаковать внезапно, убить сколько получится, отойти и напасть снова. Сравнительно безопасно и эффективно. И «Вольфсангель» об этой тактике осведомлен. Они знают, что те вернутся. Им надо срочно где-то укрыться. Где?

Все трое синхронно посмотрели на едва проступающий сквозь пелену ливня силуэт «Сто Тринадцатого».

— Туда, однако… Если у них своего корабля не было, то только там можно спрятаться, однако.

— Логично… Укрыться в стальном корпусе, вызвать подкрепление… Тогда почему тела не захоронили?

— Боялись, однако.

— В «Вольфсангель» пугливых не берут. Ладно группа — в лес где килрати, даже днем лезть опасно. Но тут — на открытой местности? А они не только тела оставили, но и все оборудование… Кстати — его надо забрать. Думается мне, в нем много интересного и его бы они точно не бросили при эвакуации.