— Он говорит трубу прочистить, мы прочистили, а он из неё пить заставляет, дядя Нариман! И говорит, что если не хотим, значит не прочистили.

— Он — мастер. Ему виднее.

— Но Восьмипалый, который учил нас с Ержаном, тоже мастер и он бы сказал: «Пойдет»!

— Дурак.

— Кто дурак, дядя Нариман? Я или он?

— И какой Восьмипалый, — счел нужным уточнить Ержан, — Старый или Молодой? Просто его сыну тоже, сперва собака мизинец откусила, когда он ей папиросой в морду тыкал, а потом он пальцем решил проверить натяжение ремня на работающем двигателе, так что теперь тоже, как и отец, «Восьмипалый».

— Оба… — раздраженно отмахнулся Нариман, — И ты тоже дурак, если считаешь их мастерами.

— Но они же зарабатывают?

— Серьезно? Тогда почему вы с Ержаном тут, а не у него в мастерской?

— Тут кормят…

— Именно. Ни Молодой, ни Старый не могут своим ремеслом заработать поесть даже себе, не то, что кормить учеников. Понимаешь, к чему я клоню?

— Нет, дядя Нариман.

— Если два единственных механика на большой остров, где все остальные ничего не понимают в машинах, не могут прокормиться своим ремеслом и ходят ловить рыбу и собирать плоды в лесу, то видит Небо, это не мастера, а два ишака с копытами вместо рук. Будете подражать им — станете такими же. Вы этого хотите?

— Нет, дядя Нариман.

— Тогда делайте так, как говорит агха-йе Амяз. Если будете внимательны — научитесь работать так же хорошо. А за хорошую работу не стыдно ни перед людьми, ни перед Небом. И деньги брать за неё тоже не стыдно. Вы видели — у них у всех несколько смен одежды и крепкие ботинки? Могут себе такое позволить Восьмипалые?

— Мы все поняли, дядя Нариман! Но как нам трубу-то прочистить?

— Придумайте! Может вас так проверяют? Мастер должен уметь думать, вот они и хотят посмотреть, как вы справитесь?

— Помогите, дядя Нариман! Мы не можем ничего придумать!

— О Небо! — раздраженно покрутив руками в жесте досады, Нариман присел рядом, — Ну давай думать вместе. Что мы делали, когда у нас забился дымоход в укрытии?

— Засунули туда Ержана.

— А что мы делали, когда у нас засорился сток?

— Засунули туда Ержана.

— Ержан в трубу лезет?

— Нет.

— Жаль, хорошая была идея…

Два Рога получили свое название из-за приметных скал, издалека указывающих путь к ним. Место, которое относительно легко найти в условиях Островов, быстро стало важным торговым узлом. С другой — наведывались сюда не только безобидные торговцы, так что налеты пиратских банд разной степени злобности были делом регулярным. Для защиты от них была выстроена цепь фортов — богатый торговый город мог себе это позволить. На некоторое время Два Рога стали одним из самых защищенных мест в Островах.

Беда пришла откуда не ждали — корабли стали стремительно расти в размерах и бухты Двух Рогов, ранее считавшиеся вполне приличными, оказались тесноваты и мелковаты для новых судов. Торговля стала хиреть. Правда это спасло поселение в войну, так как, будучи непригодным для базирования крупных кораблей, оно оказалось в стороне от самых разрушительных баталий.

Однако, стремительно бедневших местных это не утешало. Были надежды на послевоенный бум частного освоения Островов, но в окрестностях не нашлось ни полезных ископаемых, ни достаточных пространств для плантаций. В отчаянии, власти пригрозили объявить независимость от метрополии. В ответном письме их поздравили с этим смелым шагом, пожелали удачи в новой, самостоятельной жизни и попросили более не беспокоить своими нищебродскими проблемами.

За следующие пару лет, те, кто мог, перебрался в места по богаче, прихватив все, что получилось унести, в том числе артиллерию фортов. Оставшиеся начали думать, как жить дальше. Перво-наперво, по устоявшейся островной традиции, разграбили дома уехавших и остатки военного имущества. Потом напились. Это мероприятие всем понравилось, так что пили долго. А, протрезвев, обнаружили, что в бухте стоят вольные суда, причем в изрядном количестве.

Удобных мест для штормовок в Островах было в изобилии, но главная проблема у большинства была одна: безделье. От многомесячного сидения на борту омываемого волнами и ливнями суденышка ехали крыши даже у самых стойких. Поэтому, вольные старались выбирать для штормовки какие-нибудь поселения, где были кабаки, бабы и прочие нехитрые развлечения. А тут целый город, пусть и изрядно обедневший, в котором нет ни губернаторов из метрополии, ни колониальных компаний, зато алкоголя, судя по продолжающейся пьянке — хоть залейся.

Местные, быстро смекнув, что у гостей есть какие-никакие, но деньги, гостеприимно распахнули им навстречу свои объятья и очень скоро Два Рога превратились в пристанище для всей вольной братии. За вольными подтянулись саргаши. Островные власти недолюбливали этот тихий народец за то, что те не имели дел с деньгами, поэтому было не совсем ясно, как драть с них налоги и мзду. Старейшины Двух Рогов же, сообразив, что возможность квалифицированно отремонтировать свои корыта, расплатившись за это найденным хламом, едой и услугами, привлечет к ним еще больше народу, приняли саргашей как родных.

Город снова начал расти. Бордели, кабаки, мастерские. Не всем понравилось, что в полузаброшенных фортах свили гнезда работорговцы и откровенные бандиты, но, с другой стороны, большинство этих персонажей придерживалось правила: «Не сри там где живешь», поэтому в самом поселении они не орудовали и даже поддерживали кое-какое подобие порядка. Да, кому-то резали глотки, да, пропадали беспризорные дети, но по островным меркам Два Рога считался весьма спокойным и безопасным местом. И весьма населенным поэтому, задолбавшись таскаться по жаре, Бьернсон присел на какую-то телегу и устало огляделся.