Четверные прыжки, конечно, ухудшали состояние коленных чашечек спортсменок, но это было и до этого. Каждый прыжок, так или иначе, отражался на организме. Это постоянные нагрузки, которые переносятся с огромным трудом. Не удивлюсь, если многие из нас в старости просто не смогут разогнуться.

Помимо ног, спина тоже находится в постоянном стрессе. Лёд – это не пушистое облачко. Каждое удачное и неудачное приземление затрагивает все твои позвонки.

Сложные позиции во вращении, прогибы и затяжки – приводят к искривлению позвоночника.

А теперь задумайтесь. Стоит ли вообще так расплачиваться, ради нескольких лет спортивной славы? Это уже решать каждому из вас.

– Знаете, в последнее время я начала замечать очень странную тенденцию в фигурном катание. Слишком быстрая сменяемость представителей в вашем виде спорта. Раньше спортсменки и в двадцать пять лет были конкурентоспособны. Та же золотая тройка – Турманова, Гофман и Синицына. Сейчас же – девушки соревнуются два-три года, после чего приходят другие – младше и лучше. С каждым новым поколением приходит что-то новое, а планка пьедестала поднимается всё выше. Мне это жутко напоминает живой конвейер. Вам так не кажется?

– Действительно, вы верно подметили. И эта тенденция безумно удручает. Хотелось бы чтобы яркие начинающие звёздочки не просто резко появлялись и также быстро исчезали, но и продолжали сиять ещё много лет. Но я не против, что с каждым годом становится всё больше талантливых спортсменок. И по моим наблюдениям эта тенденция присутствует только у девушек в одиночном катании. Другие отрасли нашего спорта она обходит стороной.

– В начале вашего рассказа вы так много говорили про своих друзей, которые скрасили ваше детство в Академии. Знаете, чем они сейчас занимаются? Просто в СМИ ходит слух, что все эти годы вы с ними не пересекались.

Видно, что она и сама прекрасно знала ответ на этот вопрос. СМИ не врали.

После моего «грандиозного выступления» на чемпионате мира, я полностью закрылась от окружающего мира. Сменила номер, не выходила на контакт, забыла о всех, кто когда-то был частью моей жизни. Забыла почти всех.

Единственным моим ориентиром в тот момент была мама. Она заменила мне всё в этом сером существовании – друзей и врагов, пищу и воду, солнце и луну. Она стала моим воздухом. И за это я ей безумно благодарна. Она была тем самым человеком, которому, в тот злополучный день, Славянская передала моё уставшее тело и потерянный разум.

И лишь только матери я смогла рассказать причину своего поступка, который так сильно шокировал индустрию спорта в прошлом и который Ирина Владимировна Славянская осознала без моих оправданий.

В тот день мама привезла меня в нашу старую квартиру, оставив, сидящей на диване, в гордом одиночестве.

Тогда мне показалось, что перед её приходом прошло около двух суток, из-за чего потом я наговорила её кучу гадостей. Но тот день чётко отпечатался в моей памяти, поэтому сейчас я ещё больше виню себя в своей хладнокровности.

Мамы не стало примерно год назад, тогда-то я впервые и попала на то кладбище.

Возможно, оставить меня в те минуты в одиночестве даже на несколько минут – было не лучшим решением с её стороны, но винить её я не могу. Она делала всё, что было в её силах.

На самом деле, в тот момент я нуждалась в спокойствии, и она обеспечила меня им.

Такое ощущение, что я находилась где угодно, но не в нашей старой квартирке.

Я не могла думать, не понимала почему всё так обернулось, из-за чего в моей жизни не может быть счастливых концов. Именно тогда одиночество стало моим спутником, тогда я ощущала его как никогда.

Но я была безумно благодарна своей спортивной выдержке.

Никаких эмоций, полное хладнокровие. Только вот ясность ума – отсутствовала.

С того момента прошло уже десять лет. Целых десять лет.

Годы поиска себя. Годы, в которые я попыталась забыться в алкоголе, мужчинах и странных помутнениях.

Я даже вспомнила о своём давнем увлечении. О всех тех историях, которые мечтала изложить на бумаге. Но сказочные миры больше не казались сказочными, не было сил для написания чего-то хорошего.

Поэтому я обратилась в поэзию. Именно тогда я написала первое стихотворение, которому дала самое странное название.

«Семнадцатое ноль восьмое»

Я заглушаю душу алкоголем

И забываюсь в вечности в момент.

Последний вздох. На это моя воля,

Однако вечности не вижу я во век.

Она повёрнута ко мне спиною.