Выглядел он скорее крайне разозлённым, нежели озабоченным. Виталик всегда злился. Особенно, если что-то шло не так.

– Всё нормально, – выдавил Вадим и посмотрел на свои трясущиеся руки. – Всё нормально. Мы можем ехать?

– Да ты весь трясёшься, как конь перед грозой, – отозвался тот. – Что случилось? На тебя кто-то набросился?

Вадим честно не знал, что же на это можно сказать, чтобы не сойти за сумасшедшего.

– Я, наверное, сильно ударился головой, – сказал он негромко. – Да, точно. Когда мы вылетели в кювет, я долбанулся головой о панельку, точно. – Он выдохнул крайне облегчённо. – Всё, энцефалопатия. Слабоумие. Сумасшествие.

– Чего ты там бубнишь? – спросил водитель, вращая рулём, возвращая фургон на трассу. – Едем обратно в город?

– Нет, уж доделаем, – сказал Вадим. – Надеюсь, у меня хватит сил.

– Рассказывай уже, – процедил Виталик. – Нечего ломать из себя мою первую девку. Та тоже всё время что-то говорила. Невпопад, тупо, но говорила. Ты мне её напоминаешь. Кстати, она тоже была кудрявая.

– Да-да, – согласился Вадим и прикрыл глаза, а потом взялся за голову руками, как Вассерман при неправильном ответе в «Своей игре». – Всё нормально… Поехали.

– Расскажи, что ты там видел, – не отставал Виталий.

– Всякое, – уклончиво ответил Вадим. – Просто… Бред всякий. Казалось, что на меня напал… Кто-то. А потом я убежал.

– Хм, – протянул мрачно водитель. – А бутылку куда дел? Уж не приговорил ли ты её там в одиночку, отчего тебя так и сплющило?

– Может быть, – вполне серьёзно согласился Вадя.

– Со мной учился дружок, постоянно бухал, а то и делал что ещё похуже. Так вот, иногда у него так башня стреляла, после праздников – так вообще. Он мне тоже всё рассказывал, что за ним кто-то гонится, кто-то преследует его.

– И что с ним стало?

– Однажды его попойки превратились в один сплошной запой, вот его и выпнули из универа… Уж не знаю, чем сейчас занимается.

Вадим помолчал, понемногу продолжая приходить в себя. Рука всё ещё болела, что являлось очень странным для галлюцинаций… Наверное, он ударился, когда бежал.

– Спился, наверное.

Повисла напряжённая тишина. Магнитола больше не играла. Снег же шёл и шёл, будто и вовсе не собирался останавливаться.

Буквально через каких-то мимолётных полчаса они въехали в административный центр – обширная деревня с приземистыми домами, но кроме этого здесь были высоченные фонари через каждые пятьдесят метров. И машины попадались куда чаще, чем до этого. И всё произошедшее недавно уже выглядело настолько ненатурально и абсолютно иррационально, что Вадим ещё больше убедился, что это точно всё было психическим

помутнением. Нервное перенапряжение, холод и удар головой при ДТП. Вот и всё…

– Если хочешь, я один могу, – неожиданно сказал Виталик.

– Я в порядке, – заверил его Вадим и полез в «бардачок» за ведомостями. – Сейчас всё перетаскаем. Подпишем-запишем. И всё.

Водитель хмыкнул, но уже куда более дружелюбно и полез на улицу, где, вопреки опасениям Вадима, снег уже начал сходить на нет. И это было хорошо. Вторым хорошим обстоятельством стало то, что владелец – лысеющий мужичок лет шестидесяти с чем-то в красном бархатном пиджаке и расстёгнутой необъятной куртке – не отказался от расчатого ящика.

– Бутылки из него я поставлю отдельно. И если кто траванётся, то у меня будут проблемы, – сообщил он гораздо спокойнее, чем мог бы. – Если вы, ребята, левачите, хорошее меняете на дешёвое, то у меня для вас плохие новости. Если кто отравится – повторяю – я и вам создам большие проблемы.

– Знаете, Илларион Николаевич, никак я не могу с Вами согласиться, – улыбнулся ему Вадим, когда они стояли у прилавка и заполняли документы о принятии. Кроме этого Илларион Николаевич успевал ещё и тыкать старый советский калькулятор. Вадим понимал, что выглядит всё равно отвратительно, да и водкой от него пахнет, это уж точно. Но ничего с этим поделать не мог. – Вы же должны понимать, что люди, кроме алкоголя, пьют и едят ещё много всего. И отравиться могут чем угодно, разве нет?

– Это, ребята, вы только что признались, что привезли мне «палёнку», я правильно понял? – спросил владелец магазинчика, но почему-то голос его не звучал серьёзно или враждебно. Звучал тон старого учителя при беседе со своим бывшим учеником.

– Не слушайте этого полудурка, – сказал появившийся в дверях Виталик с очередной позвякивающей коробкой в руках. Он злобно ткнул головой кисею – пресловутые плетёные шторки, неотъемлемую часть подобных магазинчиков. – Мы уже сколько раз вам привозили товар? Много. И хоть бы раз были с ним проблемы?