— Крепко же тебя капитал пожирает! — стебанул меня Судоплатов.

— Невыносимо! — согласился я. — Куда мне столько? А если нас всех, членов, сложить вместе? И у всех избыточная монетарная масса скапливается!

Декабрьская проверка счета порадовала двадцатью двумя с копейками тысячами рублей — тут и песни, тут и первая половина благополучно напечатанного в «Юности» «Бима», и стабильно поставляемые «Литературке» стишки, и уже две недели как публикуемый маленькими кусочками «Миша Добрин» в «Пионерской правде» — сказка от какого-то мальчика это одно, а сказка от члена Союза — совсем другое, вот и взялись. Мне платят за каждый выпуск газеты, и они совсем не против публиковать следующие части прямо по мере написания. Попросил сделать паузу в год после второго тома — «дать героям подрасти» и пообещал что-нибудь еще. Словом — еще один стабильный источник «бумажного времени» благополучно найден.

— Как у меня из головы-то вылетело, — вздохнул я, приподняв и открыв вросшую в промерзшую землю, печально скрипнувшую калитку. — С другой стороны — так оно и лучше, мама-то поди немножко обидится, что ту квартиру мы с вами без нее отремонтировали — вот, пусть здесь отыгрывается. Только если хоть ведро картошки посадит — ноги моей здесь не будет, я к натуральному хозяйству прохладно отношусь.

— Так же, как к избыточной монетарной массе? — окинув взглядом пустую, покосившуюся поленницу и не менее покосившийся деревянный туалет — в такой и провалиться можно! — с улыбкой спросил дядя Толя.

Поднимаясь по гнилому, поросшему мхом крылечку, я фыркнул, выдав обратную связь на подкол, и продолжил ругать советскую власть:

— Жилищный вопрос — корень бед. Плюс — куча закрытых городов. Все это сильно сковывает трудовую миграцию — тоже проблема.

— Если станет можно — все поедут в Москву.

— Так и есть! И это — третья проблема. Вот замечали, дядь Толь, что у нас уже которое столетие всего два нормальных города — Москва и Ленинград? Считай, полуколониальная система! С этим тоже надо что-то делать.

— И делать будешь ты? — иронично поднял он бровь.

— А я что, в ЦК? — фыркнул я. — Мое дело маленькое — указать на проблему, а там власть пускай чинит, отрабатывает свою порцию избыточной монетарной массы!

Судоплатов заржал, туфлёй ткнул печку, и та отреагировала парой обрушившихся кирпичей.

— Сносим и отстраиваем заново! — решил я. — Спасать здесь уже нечего.

— Скажи, ты же не побежишь в Кремль со своими размышлениями? — проявил заботу дядя Толя.

— Побегу, но только тогда, когда это станет продуктивным! — кивнул я. — То есть — не в этом, не в следующем, и даже не через два года!

Отчиму этого хватило, и мы поехали домой, оставив позади приговоренные к сносу руины — пора забирать маму из больницы.

— И снова здравствуй! — привычно поприветствовал я одетую в вязаный свитер, теплые колготки и длинную юбку маму и подхватил один из чемоданов, заодно получив поцелуй в лоб.

Подхвативший второй и третий чемоданы — он жених, он пусть грыжу и надрывает! — дядя Толя получил поцелуй в щечку, мама надела новую шубку, и мы пошли на выход. По пути я начал нагнетать интригу:

— Мам, а ты знала, что сегодня — день сюрпризов?

— Это почему? — с улыбкой потрепала она меня по голове.

— Будешь узнавать постепенно! — пообещал я.

Попрощались с тетеньками на «ресепшене», и мама остановилась на крылечке, с наслаждением вдохнув холодный свежий воздух:

— Ух и належалась я! Больше ты меня туда не упрячешь! — заявила она мне, и пошла к заехавшему в ворота больницы такси, подумав, что это за нами.

— Не туда! — взял я ее за руку и повел к нашему «Москвичу». — Сюрприз номер один — экспортный вариант 412-го «Москвича» теперь принадлежит нашей семье! — указал на машину.

— Откуда? — ахнула мама.

— Фил — источник изобилия! — ответил я. — Деньги-то есть, вот, предложили. Дядя Толя стесняется ездить на нем на работу! — радостно наябедничал на отчима.

— Анатолий, это — несерьезно! — принялась воспитывать его мама. — Автомобиль не должен простаивать! Впрочем, если ты ездить не собираешься, буду ездить я! Дай-ка ключи!

Отчим дал, мама открыла для нас багажник, мы сгрузили туда чемоданы, и мама открыла водительскую дверь, уселась, со светящимися глазками провела руками по рулю, взяла себя в руки и впустила нас.

— Тут сцепление нужно… — попытался дать совет дядя Толя, но мама его не услышала, лихо и с пробуксовкой тронувшись с места.

— Круто! — оценил я.

— А то! — подмигнула мама мне в зеркало заднего вида, выбравшись на дорогу и набирая скорость.

Лимит превышать, разумеется, не стала.

— Я скажу тебе, куда свернуть, чтобы не пропустить сюрприз номер два! — пообещал я.

— Ну хватит томить уже! — хихикнула она.

— Давай я лучше перечислю тебе наших завтрашних гостей! — развалился я на заднем сиденье, сунув пакет со связанными мамой за время лечения пинетками — а чего им будет? — под голову. — Зыкина, Полевой, Хиль, Добронравов, Пахмутова, деда Леша с бабой Зиной, семья Богдановых — там алкаш как раз завязал пару дней назад, будем ловить момент — а еще семья Солнцевых, я Матвею Кузьмичу звонил. А еще — семья дяди Толи, пора нам всем знакомиться. Ах да, еще тетя Надя с женихом. Кого-то забыл еще пригласить?