— Удачи.

— Ненужно, — отмахнулась броня, принимая свою обыкновенную форму — мужчина передал каркас в руки Нин Юэ.

— Я — профессионал. Меня ненужно подбадривать.

— Хм, — Фан Линь хмыкнул.

— …Тебе удачи, — сказала девочка, отворачиваясь.

— Спасибо.

После мужчина отправил девушек в уже знакомые для них коридоры, а сам проследовал на уровень выше, в элитную ложу. И там его ждал неприятный сюрприз. Он пришёл раньше, чем в прошлый раз — так почему она уже здесь? Ни секунды покоя.

Фан Минюэ сидела на своём кресле, отбивала пальцами нервный ритм и делала вид, будто бы внимательно наблюдает за пустой ареной. Фан Линь к ней присоединился. Зрелище было, мягко говоря, песочное.

Прошло несколько мучительных минут.

Наконец девушка произнесла таким голосом, что было видно, она старается звучать очень спокойно:

— Сегодня твоя ученица сражается против нашего воина.

— Знаю, — кивнул Фан Линь и уложил подбородок на сведённые вместе руки.

— …Мы победим.

— …

– Клан Фан не может проиграть…

Мужчина почесал затылок и кивнул.

— Разумеется.

Девушка покосилась в его сторону, а Фан Линь откинулся на спинку кресла и сказал расслабленным голосом:

— Я ведь тоже Фан. Их победы — мои победы. Мы не проиграем.

— Хм, — Фан Минюэ прыснула и снова уставилась на песчаную арену. Некоторое время девушка и Фан Линь провели в полной тишине, наедине друг с другом — Линь Син сегодня наотрез отказалась покидать свою кровать, и даже запах кофе, которым Фан Линь пытался её выманить, как мышку сыром, не возымел никакого эффекта.

Тишина умиротворяла. Минут тридцать спустя пришли одной большой компанией все старейшины. И снова все они хранили покорную тишину, лишь изредка беспокоя свою госпожу необходимыми вежливостями. А затем, спустя ещё немного времени, снова вспыхнули в небесах драконы, и яркий свет стал разливаться над людными трибунами. Загорелись имена первых воинов — и тем самым дано было начало второму дню турнира.

…

Мая сидела в просторном коридоре, на каменной скамейке, и неловко поглаживала свой браслет. Всего в коридоре было по меньшей мере пятьдесят человек. Один за одним они выходили, когда громогласный голос выкрикивал их имена. Несмотря на это, было всё ещё очень людно, но вокруг самой девушки царило запустение.

Скамеечка, на которой она сидела, была пустой. И та что напротив тоже была пустой, кроме одной только беловолосой девочки, Светлячка. Больше же никто подсаживаться не смел, как и вообще находиться в хоть в какой-то близости к Мае. Люди сторонились её как огня, и редкие взгляды, которые девушка на себе ловила, были полны ужаса. Как будто она была бомбой, которой можно было детонировать неосторожным взором.

Маю это одновременно и смущало, и навевало на неё лёгкую печаль.

На губах девушки была грустная улыбка.

И вдруг раздался нежный голос:

— Здравствуй. Тан Мэй, так?..

— Ах, ах! Да, здравствуйте, — опомнилась Мая и посмотрела на неожиданно приветливого человека. Перед ней вдруг появился юноша, довольно простенький лицом, — с длинными ресницами, которые переливались голубым блеском — и в голубом наряде.

— Не нужно формальностей. Насколько я помню, мы одного возраста. Ну, почти, может быть я немного старше.

— Да, понимаю… — кивнула Мая.

Светлячок меж тем прищурилась на юношу.

— Я почему пришёл… Ты ведь ученица того самого Фан Линя, так?

— Да, — кивнула Мая.

— Я… Признаюсь, я его фанат. Вот мне и захотелось посмотреть на его учеников. Учеников самого героя, — проговорил юноша, и в глазах его словно заблестели ясные звёзды. Маю поразил этот взгляд. В одно мгновение девушка пропиталась к юноше сочувствием.

— Немного неловко просить о таком, но можешь взять у него автограф?

— Да… Да, конечно! — кивнула девушка, а после спросила:

— А… Кому?

— Мне, ой, в смысле как меня зовут?.. — юноша неловко почесал затылок.

— Хм… Дин Шэн. Пусть будет для Дин Шэна.

237. Юду

Вспышка.

А потом ощущение лопнувшего пузырька.

Лян Фэйсюэ нанёс очередной удар, а после опустил меч и посмотрел на открывшуюся перед собою трещинку в пространстве. Разобрать её было непросто, — всё вокруг было чёрным, и трещинка тоже была чёрной. Любой обыкновенный человек никогда бы её не заметил, — впрочем, обыкновенный человек никогда бы не смог выйти за границы сущего.