Вот же урод. Подлетаю к нему, влепляю звонкую пощечину. Да так сильно, что на щеке след от пяти пальцев остался. Заслужил.

Вскакивает с места, и хватает меня за руку, сжимая силой запястья.

— Ты что сделала? Ты совсем охренела? — рычит на меня и начинает угрожать мне универом и предлагает свалить на другую планету. Встряхивает меня, пытаюсь выбраться из его жёсткого захвата, но он сильнее сжимает. Кажется, останутся у меня синяки. Боль такая, что вот-вот слёзы брызнут из глаз.

Смотрю на его полное злобы лицо, и понимаю, что, несмотря на это он симпатичный. Этот шрам вообще делает его хулиганом, интересно как он его получил?

Ой, Васька, не о том ты сейчас думаешь. Друзья Беркутова что-то кричат, кажется, просят отпустить меня. Но он их не слушает, смотрит на меня с неприязнью, как на грязь под его чистыми и дорогими ботинками.

— И что ты сделаешь? Ударишь? Только так можешь решить вопрос? — поднимает руку и сжимает кулак около лица, это забавно, или это так подкатывает истерика.

Сквозь пелену слышу голос подруги, она просит Марка отпустить меня. Но вместо этого он наклоняется и… принюхивается?

Может меня, так сильно вставил алкоголь, что мне мерещится невозможное.

Олеська что-то мне шепчет и пытается увести, но я прожигаю на последок дыру взглядом в Марке Беркутова.

Он по имени обращается к ней и объясняет, чтоб я не появлялась в поле его видения. Плевать я на него хотела. Зажравшиеся, наглые, и эгоистичные идиоты. Какое право и имеет мне говорить, как мне одеваться? Пусть за своей принцессой получше смотрит, а то слишком много внимания к моему внешнему виду.

Василина

— Может, расскажешь, что это было? — спрашивает недовольно Леся, как только оказываемся дома. — Что на тебя нашло? Я тебя не узнаю, ты стала другая.

Вздыхает и уходит в комнату, а я скидываю куртку и иду следом. Леся расстроена, оно и понятно, я и раньше не отличалась особым поведением, но сейчас кажется, оно вышло за все рамки приличий. Я и сама это понимаю, это всё стресс, как бы я не старалась делать вид, что мне все нипочём, меня периодически накрывает.

Падаю на диван и включаю телевизор, чтоб шел фоном, пока я снова буду ей рассказывать как я облажалась.

— Зачем ты ударила его? Ты с ума сошла? — складывает руки на груди.

— Он оскорбил меня! — выдаю пьяно, мысли как муравьи расползаются слишком быстро, а я пытаюсь собрать их в кучку.

— Вааась, зачем ты вообще пошла к ним? Разве ты не должна была держаться подальше?

— Должна, — киваю, — я хотела чтоб они донесли до своего друга, чтоб он к тебе не лез. — лицо подруги меняется и в том состоянии в котором я сейчас нахожусь, не способна понять, от чего она в шоке. Выпила слишком много.

— Ты серьезно? — пальцами сжимает переносицу. — Вась, послушай, ты моя лучшая подруга, и я люблю тебя.

— Но…? — перебиваю её, ведь с таким началом, обязательно имеется какое то «но».

— Но тебе не кажется, что ты заигралась в хулиганку? Я привыкла к твоему характеру, твоей неусидчивости и в какой-то степени даже безумности, но это уже перебор! — неожиданно повышает голос, а её глаза наполняются слезами. Во дела…

— Олесь… — пытаюсь подняться с дивана, но ловлю такие вертолёты, что падаю обратно.

— Нет, слушай, Вась. Раньше ты никогда не указывала мне, с кем общаться, а с кем нет, ты не вела себя настолько безрассудно. Ударить парня, который и так тебя ищет, это просто уму непостижимо. Где моя подруга, с которой мы вместе прошли через тот ад в детском доме, где она? — слёзы уже вовсю текли по щекам девушки, а у меня сжималось сердце. — А во всей этой ситуации ты хоть раз подумала обо мне? Когда уезжаешь рано утром или поздно ночью кататься, думаешь обо мне? Когда тебя ищут парни, явно не для дружеской беседы, тоже думаешь обо мне? А может ты подумала обо мне, когда запретила общаться с Ником? — смотрит, ждёт ответа.

— Не заставила, а попросила, — прошептала.

— Попросила. А я согласилась, потому что ты мне дорога, и по-другому быть не могло, но ты же сама снова лезешь на рожон.

И тут меня как будто холодной водой окатили. Я вдруг осознала, что подруга то права. Ведь действительно она единственный человек в этой жизни которому есть до меня дело, а я, получается, делаю все, чтоб она переживала. Связываюсь с парнями, с которыми понятия не имею, на что они способны, зарабатываю деньги таким способом, что и сама не знаю, вернусь ли домой, вечно вляпываюсь в какие-то неприятности, и как финиш, запрещаю ей общаться с человеком, с которым у неё взаимная симпатия. И какая я подруга после этого?! Выходит, что не самая хорошая, я бы даже сказала отвратительная эгоистка. А Леська? Моя Леська, самый светлый и искренний человек, а я её постоянно подвожу. Стало тошно от себя. Как так вышло, что жизнь в мгновение перевернулась на сто восемьдесят градусов?