Человека, привыкшего бывать на всевозможных раутах, приемах, светских выходах и прочих помпезных мероприятиях, наверняка поразило бы убранство зала, изысканность блюд, старинное вино, манеры вышколенных словно для королевского дворца официантов. Денису же по большому счету было плевать на всю эту внешнюю мишуру. Ему происходящее напомнило школьный последний звонок: алкоголь на столах, все ходят вокруг, разговаривают, наливают с оглядкой на бывших учителей и делают вид, будто не хотят свинтить на дискотеку или к кому-нибудь домой, где по случаю окончания школы приготовлено кое-что поинтереснее. Свободу от парты Денис обмывал гораздо веселее: с едва не устроенным пожаром из-за немного не туда залетевшего фейерверка и утром, встреченным в «обезьяннике». Вот времена были! А здесь — скукота.

— Василис, куда ты меня затащила, а? — уже неровно держась на ногах, вздыхал он, провожая взглядом очередную фигуристую девчонку. Хороша! И на грудь, и на лицо, и на… прочие части тела. Пожалуй, от знакомства его останавливало лишь осознание того, кем это прелестное создание способно обернуться.

— Куда нужно, птенчик, — вместо ведьмы ответила черно-бурая красотка в бежевой жилетке и шортиках — точно лисица! — и подала ему очередной бокал. — Ты танцуешь?

— Почему бы и не да?..

Она указала на церемониальный зал, который к тому времени превратили в импровизированный танцпол, растащив к стенам стулья и кресла. Большая часть народа двигалась внизу, подчиняясь лишь им слышному ритму — магический барьер для звуков или еще какая ерунда использована Дениса уже не интересовало. Главное, удобно: не мешает и беседовать, и есть, и дрыгаться под что-то явно зажигательное. На возвышение выпрыгивали самые смелые.

— Ага… — оценивая обстановку, протянул он. — Да, кицунэ, еще как танцую! — и, приобняв хищницу за талию, направился туда. — Пусть грифон подождет!

***

— До сих пор не пойму, чего это такое было.

Они сидели на крохотной кухоньке в пять с половиной квадратных метров и пили чай. Небольшой «уголок», состоящий из светлой столешницы и скамьи в темных тонах, выглядел в таком помещении громоздким, хотя уместиться следовало еще постараться. Даже отнюдь не обладающая выдающимися размерами Василиса делала это с трудом. Злат же и пытаться не стал, сразу притащил из комнаты табуретку, взгромоздился на нее и теперь пытался заплести в косу льняного цвета волосы, но каждый раз терял то одну прядь, то другую. Василиса наблюдала за движениями длинных пальцев и улыбалась.

Было сразу видно, что кухня — не то помещение, в котором грифон проводил много времени. Если бы Василиса не настояла, Злат потащил бы ее в большую комнату, выполненную в синих и серых тонах. Обои Злат не терпел, потому все стены были оштукатурены и покрашены. Шагнув сюда впервые, Василиса никак не могла отогнать чувства, будто находится в пещере.

На тридцати квадратных метрах располагалась лишь широкая кровать и компьютерный стол с соответствующей техникой, потому выглядела комната довольно просторной. На стене возле двери рядками висели книжные полки, не иначе благодаря некоему заклинанию еще не упавшие под весом упиханных в них томов и всякого барахла. В углах стояли торшеры с витыми ножками и круглыми плафонами, рядом — кубические светильники, которые при желании удалось бы использовать как столики; кресла, обитые черной кожей. Из большой комнаты выводил широкий темный коридор. Стрелой проносясь до кухни, он резко поворачивал, выводя к ванной комнате и входной двери. Привычные для любой квартиры люстры отсутствовали, хозяин предпочитал бра или круглые плафоны, крепящиеся к стенам. Шкафы для одежды и прочего располагались во второй, более скромной по размерам комнате с темным потолком и полом и жемчужного цвета стенами. Там же стоял диван, на котором сейчас дрых Денис, притащенный Златом в совершенно невменяемом состоянии.

Скольких людей видела Василиса за не такую уж и короткую жизнь, а в обществе сверхов все они или старались быть тише и незаметнее, или, наоборот, вели себя демонстративно шумно, желая привлечь к себе всеобщее внимание, и полностью отпускали тормоза. Третьего было не дано. Пожалуй, она радовалась, что Денис оказался буйным. В конце концов, ей не пришлось ничего делать: Злат мимо не прошел, а человек еще и подлил масла в огонь, пообещав непременно его оседлать. Веселый получился выпуск — ничего не скажешь.

— Может, тебе помочь? — предложила она, наливая заварку из квадратного красного чайничка с россыпью белых спиралек по бокам и носику в пузатую черную кружку с серебряной надписью «Босс».

— Обойдусь. Лучше объясни, как я умудрился дойти до жизни такой?

— Да ты сегодня философ, как я погляжу. Какой такой?

— Спутался с человеком, — Злат ухватил со столешницы сахарницу и, вынув из нее два куска кинул в чашку с таким ожесточением и столь резко, что едва не расплескал содержимое.

— Перестань. Всем мифам необходим наездник. Более того, он обязан быть человеком, а не одним из нас, — напомнила Василиса.

— У Витьки по-другому.

— Нашел кому завидовать! К тому же не тебя ли выпустили лишь потому, что ты всех достал?

Злат скроил пренебрежительную гримасу:

— Я бы всех их съел, попытайся они меня не выпустить. Человеков мужского рода заставляют выкидывать из своей жизни год, якобы отдавая долг родине. Я же обязан был расстаться с пятью, не считая спецшколы!