— И что мне делать с Эллиной, как думаешь?

— Дать ей немного остыть, затем поговорить, выложить всё как на духу, сделать предложение, — предложил я. — Так что собирайся, завтра с утра двинем к гномам за бердышом и дальше.

— Лады, — улыбнулся он, а затем, посерьёзнев, спросил: — А всё таки, почему ты на баб внимания не обращаешь? На гея вроде не похож, может ты по детям специализируешься?

— Вот сейчас было обидно, — нахмурившись, прорычал я, неожиданно даже для себя, не говоря уж о собеседнике. Конрад аж сжался и побелел. Пришлось несколько секунд глубоко и размеренно вдыхать и выдыхать, чтобы сделать вид что успокаиваюсь. — Нормальный я, девушек люблю и тянет к ним. Но в определённый момент у меня изменились кое-какие жизненные ценности и нарушать их я не намерен. Если раньше мне было пофиг с кем переспать, лишь бы присунуть, то после того как переосмыслил свою жизнь и принял бога, понял, что нельзя идти на поводу своих желаний. Вот найду свою вторую половинку, ей всю накопившуюся любовь, нежность и страсть отдам, хотя с таким наследством, — ткнул я указательным пальцем поочередно в костяную руку, грудь и щеку, — навряд ли кто из девушек захочет связать со мною свою жизнь.

— Вот ты, блин, божий человек, — успокоившись, решил спросить он и хитро усмехнулся, — Вот с девками ты ни-ни, а монстров рубишь направо и налево. А как же главная заповедь «не убий» и подставь вторую щеку, если ударили по одной из них?

— Даже Иисус, уж на что человеколюбец был, а и то воевал с Сатаной и разрушил врата ада, если правильно помню, — усмехнулся я. — В истории множество случаев, когда священнослужители благословляли на бой, на защиту, а иной раз и сами брались за оружие. Тебе бы почитать про Сергия Радонежского… — тут я задумался и, вспомнив, продолжил: — Он благословил Дмитрия Донского на битву и послал вместе с ним монахов Пересвета и Ослябю. Помнишь такое?

Конрад, нахмурился, видно вспоминал, а затем кивнул.

— Я задавал такие же вопросы священнику, поэтому могу ответить, но не как он, а своими словами, что запомнил. Иисус сам говорил что-то вроде того: «Возврати меч свой на место, ибо взявшие меч от меча погибнут». Точную формулировку, извини, не запомнил. Более верный смысл, как мне кажется, был у другой фразы: «Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет». Есть ещё вопросы?

Парень только помотал головой, махнул рукой, медленно поднялся и вышел из комнаты. Навряд ли он понял о чём я сказал, но со временем поймёт. Не глупый. Да и подобные вопросы может перестанет задавать.

***

После проверки последней деревни оставалось три места, которые нужно было пройти. Одна деревня на юго-западе, западнее Мертвого города, пещера с червеподобными гуманоидами и инстанс с мощной нежитью.

Деревню мы посетили, после того как я получил у гномов новый бердыш. Он оказался на удивление хорош, даже лучше чем ожидал.

«Широкая алебарда из мифлония. Редкий.

Требования: Сила 530, Ловкость 400, Выносливость 70.

Урон 920-1750

Особенности:

Заброневой урон 72 % от основного.

Шанс нанесения критического урона +38 %.

Шанс кровотечения +41 %.

Большая прочность.

Слабая самозатачиваемость острия.

Вес 138 кг.»

Как сказал гном, больше ограничений наложить нельзя было, поэтому и последняя особенность слабой получилась. Припомнив статы вещей «редкий» удивился наличию бо’льшего количества особенностей, поэтому от всей души поблагодарил мастера, пообещав прислать сувенир из инстанса.

Деревня, заброшенная как у гномов, располагалась у гор, в которых была старая шахта. Её мы решили исследовать и вышли в огромную пещеру, населённую безглазыми существами. Несмотря на отсутствие органов зрения, те подняли тревогу и атаковали нас, причем не только оружием ближнего боя, но и метательным. На палку, типа большой ложки, укладывался камень и отправлялся в нас. Урон не наносил, если попадал в доспехи, но приятного мало, когда тебя осыпают со всех сторон камнями. Впрочем, хилерам пришлось хуже. Не будь на них доспехов, могли бы и убить, а так отделались синяками да ссадинами. У Марки ещё бровь разбили, но рана быстро закрылась и через час от неё не осталось и следа.

Рассерженная Диана, которой чуть не выткнули глаз копьём с каменным наконечником, решила использовать новое заклинание — дыхание дракона и чуть не спалила нас. Заклинание не просто било огнём, но и поджигало даже камень, будто на него плеснули напалм. Действовало оно пару секунд, но жар был такой, что доспехи раскалились, стало трудно дышать раскаленным воздухом при нехватке кислорода, и Ставру пришлось поставить каменную стену, закрывшую тоннель где мы были, чтобы не запеклись.

Заклинание сожрало всю ману, но и эффект вышел жутким — в пещере всё выгорело, даже спустя час там было жарко и душно. Среди уцелевших вещей нашли драгоценные камни, которые так необходимы при постройке храма.

Задерживаться не стали, взяли что показалось более-менее ценным, вернулись в деревню, разгрузили инвентари и двинули на восток.

Му’ки совести были или что-то иное, но некоторое время я сильно переживал по поводу устроенного геноцида. Слишком просто нам стали даваться убийства разумных, точно таких же попаданцев. По сути мы вторглись на их территорию, они были вправе прогнать нас. Может испугались, что мы можем навредить их жёнам и детям, поэтому и атаковали? Очень может быть. Мы, вместо того чтобы отойти и попытаться поговорить, атаковали в ответ и уничтожили их полностью.

Что не так с нами? Или, вернее, что не так с этим миром? Мы слишком ожесточились и перестали воспринимать чужую жизнь как ценность. К этому нас подталкивали начальные условия. Без этого мы сами не смогли бы выжить. Только вначале были боты, а теперь другие разумные.

***

Тролли были уже не так шустры, какими видел их в первый раз, но сражение с ними вышло тяжёлым. Магия на них почти не действовала, стрелы отлетали от толстой кожи, сила их была такова, что от ударов наши танки отлетали метра на три назад. Диана так вообще метров на семь отлетела и дыхание дракона не помогло, разве что грязь немного подсохла. Лерусик тоже опустошила ману на сферу, которая смогла убить трёх мелких противников, а затем схлопнулась, разметав по поляне ошметки плоти и кровавую воду. Ставр применил излюбленный приём с выкапыванием ямы и засыпкой грунтом сверху, но монстры откопались без видимого ущерба, разве что задержались на некоторое время. Огненная стена Лиоры была воспринята как несущественное препятствие и даже нисколько не задержала противника, а призванные Герой мамонты были направлены к выбравшимся из земли троллям, задержав их ещё немного. Зато оружие ближнего боя показало себя во всей красе.