Я молча запихнула сумку под койку. Пожалуй, соглашусь, что на кровати ей не место.

– Вещам место в шкафу, – не унимался домовой.

– Если тебе это мешает – возьми и сам повесь всё в шкаф, – рявкнула я. – Домовой ты или кто?

– Приказ за номером шестнадцать от первого июня сего года, – снова завёл голос. – Домовые студенческого общежития должны следить за порядком, но не обязаны помогать адепткам в бытовых делах, дабы адептки не расслаблялись и готовились к самостоятельной жизни. Подпись – профессор Гелероид.

– Дабы не расслаблялись, – хмуро повторила я.

– Девчонки, по-моему, мы круто попали, – заметила красотка. – Кто-нибудь знает в подробностях, какие тут условия?

Мы с блондинкой дружно мотнули головами.

– Ничего, отсюда и вылететь можно, – задумчиво протянула я. – Надо будет узнать правила Академии поподробнее.

Невидимый домовой отчётливо хихикнул.

– Каждый год одно и то же, – заметил он. – Нельзя отсюда вылететь, если ваши родители сами вас не заберут. Номер приказа нужен?

– А свалить ты отсюда можешь? – нежно произнесла темноволосая. – Или домовой обязан всё время торчать у нас в комнате?

– Могли бы ради приличия и познакомиться, – обиделся голос. – Ладно, ушёл. Завтрак через три минуты.

Соседки поднялись с коек – блондинка быстро, темноволосая откровенно нехотя.

– Давайте, и правда, познакомимся, – хмуро предложила я.

– Влада, позор уважаемой магической династии, – с усмешкой представилась темноволосая.

– Диана, позор семьи, как говорит наш домовой, – хмыкнула я.

– Ника. И тоже позор семьи, – хмуро буркнула блондинка.

– Интере-есно, – протянула я.

– Ещё как интересно, – согласилась Влада. – Пошли в столовку, по дороге обсудим.

Обсуждать начали сразу, пока шли по длинном узкому коридору.

– Ты почему позор семьи? – спросила я Нику.

– У нас все по женской линии тоненькие, стройные, вот как Влада, – печально объяснила она. – А я непонятно в кого уродилась.

– Кушать меньше надо, – хмыкнула темноволосая красотка.

– А ты почему позор? – обиженно сверкнула на неё глазами Ника.

– Мужчин слишком привлекаю, – улыбнулась Влада. – И мне это нравится. А моей правильной родне – нет.

Ника вздохнула и завистливо взглянула на соседку.

– Ты чем семью не устроила? – спросила у меня Влада.

Мы шли по коридору первого этажа, где-то неподалёку звякала посуда. Ноздри неприятно щекотали совершенно невкусные запахи травяного отвара и какой-то каши.

– Послушанием не отличаюсь, – усмехнулась я.

Мы вошли в призывно распахнутую дверь и оказались в комнате с покрашенными в весёлый оранжевый цвет стенами. Большое, в половину стены, окно прикрывали снежно-белые гардины. В комнате стояли четыре круглых столика, накрытые белыми накрахмаленными скатертями, вокруг каждого – по три табуретки. Вернее, вокруг каждого свободного стола. Потому что у окна уже устроилась Оксана с маленькой, коротко стриженой однокурсницей. Видимо, с Дашей. Да уж, не думала, что в первый день в Академии нас окажется всего пятеро.

Как только сели за столик, перед нами тут же возникли три тарелки с овсянкой, тарелка с тремя подсушенными тостиками и стаканы с напитком, по цвету и запаху подозрительно напоминающим полезный отварчик Шуршани. В следующую секунду рядом с тарелками возникли ложки.

– Какая гадость, – скривилась Ника.

Я мысленно согласилась с толстушкой. Ненавижу овсянку! Хорошо хоть Шуршаня успел сунуть мне пирожки в дорогу. А вот Влада спокойно отправила в рот ложку каши.

– И как? – поинтересовалась я, с отвращением глядя на завтрак.

– Овсянка как овсянка, по утрам полезно, – пожала плечами красотка. – Только ягод бы в неё добавить каких-нибудь или ложечку варенья.

Каша в её тарелке тут же окрасилась в розовый цвет, и в ней появилась щедро добавленная малина.

– О, вот за это благодарю, – просияла Влада.

Я вздохнула. Чем бы ни посыпали овсянку – я не буду её есть! Взгляд упал на соседний столик. Оксана и её соседка уплетали творожную запеканку с фруктами, а в стаканах у девушек был апельсиновый сок.