— Ещё бы мне не измениться, любовь моя. В битвах мужчины мужают!

— А... С кем ты бился? — интерес на лице постепенно вытесняет удивление.

Ну, и ещё чего-то было, в этих больших, широко посаженных глазках.

— Как с кем? — притворно удивляюсь я. — Мне пришлось победить воинов Отца войны, а затем я несколько дней сражался с духами леса, что хотели сожрать меня... Пока я прятался на западном берегу.

— Да, я вижу... — к интересу добавилось кокетство. Она сделала шажок навстречу и, опустив глазки, слегка покрутилась, — ты ... повзрослел... А что ты хотел?

— Как? — леплю на рожу маску искреннего удивления. — Разве не очевидно? Тебя. ... — небольшая пауза. — Хотел тебя увидеть и, презрев опасности, устремился на поиски.

— Только увидеть? — лукаво стрельнула глазками Кири.

— Ну... Не только, — я подбавил в голос хрипотцы. Или это само-собой получилось?

Несколько быстрых шагов, и вот я заключаю объемистую пассию в объятия.

— У тебя даже руки сильнее стали, — довольно заключила девушка, когда я, наконец, освободил её рот от поцелуя.

— У меня всё стало сильнее, — подмигнул я подруге, — хочешь убедиться?

— А где? — с видом соблазняемой невинности она покрутила головой.

— Пойдем, — я выпустил её из объятий и потянул за руку в чащу, — я что-нибудь придумаю.

— Но... Мне же надо отнести мазь, бабушке...

— Поверь, — я заглянул ей в глаза самым проникновенным взглядом, — бабушка доживет до твоей мази. Она даже не заметит твоего отсутствия...

— Ты такой быстрый? — слегка покачала она головой, распахнув в сомнении глаза.

Блин, женщины, вы совсем без подколов не можете?

— Пойдем, — я потянул её сильнее, — узнаешь...

Блин. Приходится признать. Я... То есть конечно же Хеху, оказался и в самом деле «быстрым». Но где наша не пропадала — пальцы мужчине на что? А там и «второй раунд» подоспел. А за ним и третий, и четвертый... Нет, всё-таки устрично-мидиевая диета, в этом деле — самое оно!

Наконец девушка обессиленно откинулась на подсохшую листву. Мы устроились под большим, раскидистым деревом.

— А ты и правду изменился... — протянула она удовлетворённо, словно кошка, обожравшаяся сметаны.

Меня тоже окатывало эндорфиновыми волнами, не иначе реципиент пребывал в состоянии крайней эйфории.

— Ну, я же говорил, — пробежался самыми кончиками пальцев ей по животу, по груди. Коснулся соска.

— Надо было тебе раньше с этим водяным сцепиться... — проговорила она мечтательно, глядя в небо и жмурясь от моих прикосновений.

— Ну... Получилось, как получилось...

— Скажи... — она повернулась на бок, заглянула мне в глаза лукавым взглядом, — а где мой герой скрывался всё это время?

Ах ты ж стерва...

— Пришлось бежать на западный берег... — посерьезнев, проговорил я, откидываясь на спину.

— Ты это уже говорил, — промурлыкала она. — А там, где?

— Ну... Есть там одно местечко... — напустил я на себя таинственности. — Там ещё банановая роща ... А тебе зачем?

— Просто... Интересно же!

— Слу-у-шай! — я тоже повернулся на бок, лицом к Кири. — Помнишь, ты говорила, что у тебя вроде как есть знакомая. Среди людей моря.

— Знакомая? — чуть нахмурилась она, — Я говорила?

— Да, ты как-то рассказывала, — как можно безмятежнее заявил я.

— А... — наконец чуть запинаясь проговорила Кири, — да... Есть одна. А тебе зачем?

Это было... прекрасно... Спасибо тебе, Скат!

Хеху окатил меня волной грусти, я бы даже сказал — тоски.

Накатывали сумерки. Я забрался на самую верхушку потухшего вулкана. Здесь уже ничего не росло, только камни да скалы.

Сам кратер давным-давно обвалился, оставив от воронки лишь северный кусок, да и тот давно заканчивался небольшой, почти плоской вершиной.

— О чем ты, парень? — я немного запыхался, поскольку старался успеть подняться до темноты.

Я о Кири, и о...

Теперь подкатило смущение.

— Да ладно... Не стоит благодарностей! Теперь ты понимаешь, что такое опыт?

Я... Я никогда бы себе такого не позволил!

Эй! Чего «такого»? Ты на меня наговариваешь! У меня даже щеки стали гореть.

— Не тушуйся, боец! Будут в нашей с тобой жизни тёлочки и получше твоей Кири! Помнишь эту, водяную? Что была с Каем? Во-о-от... Вот это — приз! За который не стыдно и побороться, а таких как твоя Кири, уж прости меня, конечно, я в юные годы мог укладывать пачками, причём не по одной за раз!