Тот же феномен обнаруживается и при акустическом восприятии звуков больными с поражением задних отделов мозга (височных) при сенсорной афазии. В этом случае у-больных нарушено восприятие фонемы, т. е. признака звука, несущего значение. В русском языке это звонкость и глухость, твердость и мягкость и т. д. Звук б воспринимается и произносится как п и наоборот; звук т как д и наоборот и т. д. Эти больные не замещают звук б на звук из другой семантической группы, например на а, но вместо а они могут сказать о или ы. Мы видим, что и здесь при восприятии больными звука актуализируется его глобальный образ, но в пределах определенной смысловой группы, а фонема, конкретное значение звука не воспринимается. Можно думать, что и здесь, уже в другой модальности восприятия, мы встречаемся с тем же нарушением чувствительности к восприятию микрознака, который несет значение и вторично ведет к нарушению понимания речи, а в целом к сенсорной афазии. То же самое мы обнаруживаем и на более высоком уровне лингвистической организации речи — на уровне предложения при чтении текста больными с сенсорной афазией (алексией).

Приведем пример.

Больным с сенсорной афазией и алексией даются предложения для чтения, которые они читают следующим образом. В лесу стоит избушка. Больной: «Это… вот… дом в лесу». Корова громко мычит. «Стадо… му-му… кричит». По небу летит самолет. «Летчик… это вот он… в этом… вверху… в небе».

И здесь мы обнаруживаем актуализацию общего глобального образа и его контекста и правильное понимание общего смысла.

Однако конкретное значение осталось непонятым. Известно, что в этом случае сенсорной алексии нарушается не зрительное восприятие буквенных знаков, а слуховое восприятие звуков, именно их существенных признаков. Поэтому из-за нарушения фонематического слуха искажается восприятие буквенных знаков, точное чтение замещается угадывающим: идут поиски общего смысла.

В современной лингвистике, в ее теоретических исследованиях показано, что процесс синтеза предложения на любом языке осуществляется по принципу от общего к частному, от общего плана предложения, его структуры к конкретизации отдельных его частей. Для этого нужно, чтобы человек располагал информацией о предложении в целом до начала процессов его анализа и синтеза. Или, иначе говоря, сначала надо понять смысл предложения (высказывания) в целом. Если проанализировать полученные нами факты с позиций теоретической лингвистики, то можно понять, почему больные с нарушением чтения по сенсорному типу понимают общий смысл фразы: восприятие идет не от восприятия отдельных букв или слогов, а от целого предложения, которое ведет к пониманию общего смысла. В наших других исследованиях было показано, что и при акустико-мнестической афазии при акустическом восприятии целых предложений больными воспринимался общий смысл предложений, а отдельные слова они не понимали. Эти материалы говорят о том, что при поражении задней речевой зоны сохраняется восприятие целого, обобщенного и нарушается восприятие конкретного. Это касается и вербальных, и невербальных стимулов. При поражении передней речевой зоны, наоборот, сохраняется принцип единичного, частного и в восприятии (акустическом, зрительном, тактильном) и нарушается переход от частного к общему, к обобщенному.

Таким образом, при всех формах афазии искажается предметный образ-представление и его речевая организация; нарушается смысл и значение как на вербальном, так и на невербальном предметно-образном уровне. Механизмы этих нарушений при разных формах афазии (алексии) разные и зависят от топики поражения мозга.

Весь изложенный материал дает основание предположить наличие некоторых общих психологических механизмов нарушения вербальных и невербальных (образных) компонентов в процессе мышления при локальных поражениях мозга.

Первым таким общим механизмом нам представляется нарушение восприятия микрознаков, т. е. вычленения существенных признаков вербального и невербального стимула, возникающего при поражении задних отделов левого полушария мозга. Данный механизм обнаруживается в сенсорных формах афазии, алексии и аграфии, а также в формировании и актуализации предметных образов-представлений. Этот дефект ведет к нарушению понимания значения стимула (слова, буквы, цифры и другого образа), но понимание его общего и обобщенного смысла остается сохранным. В этом случае не нарушается и категориальность интегративного глобального образа. Процесс мыслительной деятельности страдает в этих случаях в звене перехода восприятия от целого к частному, от общего к конкретному.

Вторым общим психологическим механизмом является нарушение уровня обобщенного восприятия стимула — слова или предмета, нарушение интегративного глобального образа слова, предмета при сохранности вычленения отдельных признаков предмета. А процесс мыслительной деятельности страдает в звене перехода восприятия от конкретного, частного к целому, обобщенному. Это нарушение возникает при поражении передних, прецентральных отделов коры левого полушария мозга.

Разумеется, мы далеки от мысли, что эти размышления носят окончательный характер. Мы сделали лишь попытку поставить проблему о психологических механизмах нарушения интеллектуальной деятельности при поражениях мозга. Эта проблема, естественно, нуждается в дальнейшем теоретико-экспериментальном изучении.

Глава IX. Нарушение и восстановление зрительного предметного образа у детей с аномальным развитием

§ 1. Проблема и методика исследования

Изучение проблемы нарушения образов-представлений и образного мышления у взрослых больных с локальными поражениями мозга привело нас к вопросу о состоянии этого вида интеллектуальной деятельности у детей с аномальным развитием, прежде всего с задержкой речевого развития, и у детей с умственным недоразвитием. Возникает вопрос, влияют ли эти аномалии на состояние сферы образов-представлений, и если влияют, то встает ряд новых вопросов: имеются ли связи задержки речевого и умственного развития с несформированностью их предметно-образной сферы, влияет ли несформированность последней на формирование интеллектуальной деятельности детей и др. Экспериментальное исследование этой проблемы мы также начали с изучения проблемы возможной связи нарушения называния с дефектами чувственной основы слова.