Гребаные элитные квадратные метры. Аж больше двухсот. Но какой в них смысл, если здесь я, словно загнанный зверь, в тесной вонючей клетке?

Задыхаюсь!

Пытаюсь нажраться в хламину, чтобы отрубиться в беспамятстве, но не выходит нихрена! Вливаю в себя вискарь — что воду хлебаю. И только один результат в конце — мне становится еще хуже.

Срываюсь с места, вваливаюсь в спортивный зал, на ходу отхлебывая сорокаградусное пойло из горла. А дальше, забив на эластичные бинты, начинаю со всей дури колошматить грушу, представляя, что это чертов Камиль Ильясов или Данила Шахова.

Насрать!

Я бы урыл любого.

Через несколько минут кулак соскальзывает со снаряда.

— Сука, — мутным взглядом смотрю на разбитые кровоточащие костяшки.

Но боли не чувствую. Это не боль — так, гребаные цветочки, по сравнению с тем, что творится у меня за ребрами.

А там пиздец!

Падаю на маты и истерически смеюсь, чуть приподнимаюсь, а затем снова вкидываюсь убойной порцией алкоголя. Вот только она меня почему-то не убивает.

А может я от всего этого добровольного одиночества просто сошел с ума?

Зачем я это делаю?

Для чего?

Встаю и, пошатываясь, бреду обратно на кухню, где у бара оставил свой телефон. А затем нахожу в нем номер Гордеева.

Гаджет на меня ругается, утверждает, что я отправил одного из лучших друзей в «черный список».

— Я че дебил? — бормочу я и прохожусь по остальным контактам, — Когда я это сделал и на кой, спрашивается?

Но в бане все — Дема, Ян, Стас, Марк…

Охренеть!

— Блядь, я реально словил шизу? — потираю лицо пальцами, а потом думаю о том, что раз сделал это, значит на то была причина.

Какая?

Ах, да! Их идеальные миры, скрещенные под столом пальцы, понимающие улыбки, красноречивые взгляды, планы на жизнь. И все это на двоих.

Нет, оно нам не надо!

Бесят! Пусть там и остаются.

Снова нарезаю круги по квартире. Сдалбливаю одну за одной две сигареты. Почти допиваю бутылку. Но ничего. По венам вместо крови бежит концентрированный яд, а в легких все забито сажей.

Я задыхаюсь, блядь!

Вызываю такси.

Мне нужен кислород! Нужна толпа, чтобы погасить это ебучее состояние тотального одиночества. Мне нужна баба в конце-то концов, чтобы я мог навсегда выкинуть из головы белокурые кудряшки и веселый девичий смех.

Пошла она на хуй! Я не буду по ней скучать.

Не буду!

Беглый взгляд на часы. Половина первого. Тут же сложился пополам на диване, сжимая окровавленные кулаки и скукоживаясь от боли.

Интересно, а первая брачная ночь уже началась?

Ха-ха, епта! Первый пошел, второй пошел…

В топку! Мне нужно бежать отсюда, иначе я не вывезу.

Душ, гардеробная и на выход, а дальше сесть в тачку к бомбиле. Вот и все!

— Добрый вечер. Куда едем? — спросил у меня водитель.

— В «Гэтсби», — отрезал я и откинулся на сидение, тупо выжидая, когда такси доставит меня до пункта назначения. Там громкая музыка заглушит нескончаемый поток опостылевших мыслей, а сексуальные телочки напомнят, что для счастья мужику многого не надо.

И мне не надо!

Тут ехать-то минут пятнадцать, не больше. А дальше рай. И я наконец-то вдохну полными легкими.

— Что такое? — спросил я, когда машина вдруг резко притормозила, а потом медленно начала пробираться вдоль дороги, пока совсем не остановилась.

— Авария.

— Развернуться никак?

— Да вот не уверен. Погодите, выйду, узнаю, что там, — предупредил водитель и покинул тачку, а я вышел и прикурил сигарету, накачивая легкие смолами под завязку.

Поднял глаза в сторону дорожного происшествия.

Мигалок…тьма! Скорая, полиция и даже пожарная.

Не хило кто-то расхлестался.

Двинул вслед за таксистом, без особого интереса разглядывая вдалеке один перевернутый и еще один покореженный автомобиль, который пытались вскрыть гидравликой.

— Насмерть? — спросил у меня какой-то зевака.

— Да хрен его знает, — пожал я плечами, делая последнюю затяжку.

А тут и мой водитель вернулся.

— Сейчас пустят по встречке, можно не разворачиваться, — пояснил мне таксист.

— Ок, — развернулся я и пошагал обратно к машине.

Уселся и растер грудь с левой стороны.

Ну, поехали уже! Что же так долго, а? Вот прямо закон подлости — когда очень надо, так все против тебя.

— Девчонки пьяные разбились, — зачем-то заговорил водитель, хотя я его и не спрашивал, когда машина наконец-то тронулась с места.