Я бросилась бежать, хотя от страха у меня гудело все тело. Ноги стали ватными, и несколько раз я плюхнулась в траву, испачкав юбку. Я старалась изо всех сил, но будто ни на шаг не приблизилась к особняку. Он маячил на горизонте все таким же крошечным пятнышком размером не больше моего большого пальца. Быстрее, нужно бежать быстрее.

Где-то через полчаса я добралась до каменной стены, окружавшей дом. Мэволь бы перелезла через нее. Я отступила на несколько шагов назад, потом разбежалась и прыгнула. Мне удалось схватиться за стену, и я бессильно повисла на ней. После этой ночи, когда меня столько раз рвало, у меня совсем не осталось сил, чтобы подтянуться и перелезть на другую сторону. Я разжала руки и рухнула вниз, на землю.

Попробовала еще несколько раз, но тщетно. Надо найти другой способ. Может, я сумею влезть на что-нибудь, и тогда перелезть будет проще? Я осмотрелась, прошлась немного вдоль и тут заметила приоткрытую калитку – вход для слуг. Здравый смысл подсказывал мне, что не стоит пользоваться этим входом, я могла наткнуться на кого угодно, но другого варианта не было.

Я робко заглянула во двор. По земле стелился странный пар, возникавший будто бы ниоткуда. Было очень тихо, никаких признаков жизни. Потными липкими пальцами я сжала чукчандо и шагнула внутрь. Пар валил из пустой кухни. На глиняной плите стоял горшок. Внутри его в разварившихся, слипшихся овощах кипела рыба, и ее белые глаза уставились прямо на меня.

Какое странное место.

Во дворе, на расчищенной площадке стояло множество корзин, полных чеснока, моркови, фруктов и кукурузных початков в зеленых листьях. Вдоль стены стояли большие коричневые горшки. Я сняла крышку и заглянула в каждый из них. Некоторые до краев были наполнены маринованными овощами, некоторые сливовым вином. Еды хватит на целый пир, но где же гости?

Я оставила двор для слуг позади, прошла сквозь калитку и оказалась в следующем дворе. Ёнхадан был большим поместьем, и, как и все подобные поместья, делился на несколько дворов, в каждом из которых красовался дом с черепичной крышей. И чем дальше я шла, тем страшней мне становилось.

Это место выглядело как заброшенная деревня – но чистенькая, ухоженная деревня. Все дворы и веранды аккуратно выметены, бумага ханджи в решетчатых дверях в великолепном состоянии, не поврежденная ни ветрами, ни дождем, который частенько случается на Чеджу. В одном из домов я заметила приоткрытую дверь и заглянула внутрь. Свет солнца играл на фарфоровой посуде, лакированной мебели, ковриках из золотистого шелка с вышитыми на них лотосами. И тут я поняла, что в комнате кто-то есть.

Паника всколыхнулась во мне. Передо мной за низеньким столиком сидела Чхэвон Мун. Если она здесь, значит, и ее отец тоже. Значит, как только я сбежала, они сразу же сюда приехали. Надо скорей найти Мэволь.

Я начала медленно отступать назад, но тут отцовский меч с лязгом стукнулся о колонну. Проклятье!

Чхэвон повернулась в мою сторону. Наши взгляды встретились. Мы молчали, напряженно вглядываясь друг в друга.

Я облизала пересохшие губы и прошептала:

– Солдаты идут.

Она чуть побледнела и ответила:

– Врешь. Ты одна.

– Неужели ты думаешь, что я стала бы так рисковать и приехала бы сюда, никому ни о чем не сказав? Они знают о вашем поместье, знают, что твой отец отравил меня. Думаешь, сестра поехала бы сюда, не предупредив инспектора Ю? – Я быстро оглянулась и убедилась, что мы по-прежнему вдвоем в комнате. – Скажи, где моя сестра. Если поможешь мне, я попрошу инспектора пощадить тебя.

Она медленно покачала головой.

– Я тебе не верю.

– Пусть мой отец будет проклят в следующей жизни, если я лгу, – сказала я и сама испугалась своих слов. Я надеялась, что Мэволь и правда сообщила обо всем инспектору Ю. Она была безрассудна, но не глупа. – Твоего отца скоро арестуют.

Губы госпожи Мун побелели в тон щекам.

– Ты ведь помогла мне сбежать, – сказала я.

Она ничего не возразила, и тогда я продолжила уже смелее:

– Помоги найти младшую сестру. Обещаю, я расскажу инспектору о твоей помощи…

– Я не собиралась тебя спасать. Я хотела забрать у тебя свисток.

– Но потом решила отпустить меня.

Чхэвон не сводила с меня глаз, как будто не до конца понимала, что происходит, как ей поступить.

– Что сделают солдаты?

– Заберут твоего отца и казнят его, конечно. – В этом я не сомневалась, и мне хотелось посмотреть, как он пьет мышьяк из чаши. – Он же убил чиновника при исполнении, детектива Мина, то есть моего отца. Отравил его мышьяком, так же как вы вчера пытались отравить меня.

– Нет. – Она нахмурилась. – Отец сказал, что это не он…

– Можешь сама осмотреть труп моего отца, если хочешь. Целый год прошел, а его тело не разложилось. Так действует мышьяк. Его отравили мышьяком.

Чхэвон замолчала. Она долго сидела, уставившись на столик и стоявшую на нем посуду: дымившийся чайник и стоявшую рядом чашу.

– Как холодно, – прошептала она.

Я удивленно моргнула.

– Что?

– Растопи для меня печь ондоль, и тогда я не скажу отцу, что ты здесь. – Она помолчала. – И даже расскажу, где твоя сестра.