– Ты очнулась!

Кахи склонилась надо мной, я разглядела темные тени под ее глазами.

– Я ухаживала за тобой всю ночь, – сказала Кахи. – Отец так и не вернулся, и мы решили, что в доме тебе будет теплее, чем под деревом.

– Где моя сестра? – спросила я.

Кахи на мгновение замялась и отвела глаза.

– Она рассказала мне, кто такой на самом деле ученый Ю, и пошла за ним. Она скоро вернется.

– Где моя сестра? – повторила я, леденея от страха.

– Я же сказала, она пошла за инспектором Ю…

– Ты лжешь.

У Кахи вытянулось лицо, даже шрамы как будто покраснели.

– Я… – Она испуганно посмотрела на меня. – Я пыталась остановить ее, но она не послушалась.

Страх сдавил мне грудь. Стало трудно дышать, тяжело думать.

– Она сказала, что пошлет за инспектором Ю, – напряженно проговорила Кахи, не поднимая глаз. – Он приедет сюда вместе с врачом.

Меня начало трясти. Я обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь, но она только усиливалась. Я знала, на что способна моя безрассудная упрямая сестрица.

– Она поехала в Ёнхадан, ведь так?

Кахи сунула руку в карман и вытащила оттуда записку, какими мы уже обменивались в доме шаманки, просовывая их под дверь. Кахи протянула мне записку, и я узнала быстрый, чуть неряшливый почерк Мэволь.

«Поправляйся, сестра, – прочла я, – я добуду необходимые доказательства».

Я и разозлилась на нее, и испугалась одновременно. Глупая, глупая девчонка! Запахнувшись поплотней в шелковый чангот, чтобы согреться, и схватив отцовский меч, я с трудом встала. Новая волна боли поднялась откуда-то изнутри. Опираясь на стену, я вышла из кладовки. Кахи шла следом.

– Если ты сейчас уйдешь, – сказала она, – сестру не догонишь, погибнешь по дороге.

Я покачала головой, пряди распущенных волос упали мне на лицо.

– Мэволь не понимает, во что ввязывается. Этот человек перехитрил даже отца. Ей нужна моя помощь.

Отчаянный взгляд Кахи жег мне спину. Я медленно оглянулась на нее через плечо. Мне хотелось отблагодарить ее за все.

– Кахи, ты очень помогла нам, спасибо. Но… твой отец наверняка тоже замешан в этом преступлении.

Губы у Кахи были бледные и потрескавшиеся.

– Я знаю, – прохрипела она. – Я поняла это, когда Мэволь рассказала мне о поместье Ёнхадан. Я как-то раз проследила за отцом, когда он туда приезжал.

Я вытащила из кармана листок бумаги ханджи, который отдала мне Поксун. Сохранила его на всякий случай. Теперь я поняла, что это карта, указывающая путь.

– Ты не знаешь, что тут нарисовано?

Кахи взглянула на листок.

– Девять кругов – это девять потухших вулканов. Линии изображают реки, а точки – это, должно быть, деревни. Вот деревня, откуда родом Сохён. – Она указала на ближайшую к кругам точку. – Туда и поехала Мэволь, там она узнает, как добраться до Ёнхадана.

– Как она это узнает?

– Крестьяне из деревни Сохён расскажут ей. Я как-то расспрашивала их о поместье, они все о нем знают.

Я кивнула.

– Они не замечали раньше ничего подозрительного?

– Нет. Обычный особняк, кивачип [31] , хоть и построен на отшибе. – Кахи сложила карту и вернула ее мне. – Но одной карты мало, ты заблудишься. Я провожу тебя, но дальше леса, окружающего поместье, не поеду. Если… если там мой отец, я не хочу, чтобы он меня увидел.

– Да, да, конечно, – согласилась я. – Но почему ты помогаешь мне?

– Из-за твоего отца. – Она чуть дернула ртом, а потом зашептала встревоженно и грустно: – Он сказал мне кое-что, и с тех пор, как он исчез, я думаю об этом каждый день.

– Что же он сказал?

– Только детектив Мин по-настоящему разглядел меня, разглядел во мне желание помочь, разглядел мой страх. Я так ничего и не смогла сделать, но он все равно назвал меня храброй. Он говорил, что я храбрая, раз у меня такой отец. А сказал он вот что: «Можешь промолчать, но подумай, к каким последствиям приведет твое молчание через много лет».

На мгновение я увидела Кахи такой, какой ее, должно быть, видел отец. Не просто очередным свидетелем, а несчастной девочкой, которая могла бы ему помочь, но слишком боялась своего отца. Детектив Мин переживал о Кахи, о Сохён, о пропавших тринадцати девушках.

Возможно, они напоминали ему дочерей.

– Я поняла кое-что важное, когда решила, что помогу тебе. – Она посмотрела мне прямо в глаза, и мне показалось, будто в темном ночном лесу вдруг зажегся далекий огонек. – Когда делаешь что-то, становится страшно. И вместе с тем чувствуешь свободу.