– Внимание всем сотрудникам «Элли»! Тирекс идет! Повторяю: Тирекс идет!!!

Глаза Жанны превратились в блюдца. Она вскочила с места и принялась долго копаться в бумагах у себя на столе. Наконец выудив нужные, она встала по стойке смирно и, посмотрев на свои наручные часы, принялась отсчитывать:

– Десять, девять, восемь, семь…

– Почему мне кажется, что она отсчитывает конец света? – с тревожной улыбкой спросила я Оксану, которая сейчас была похожа на испуганного кролика.

Девушка мне ничего не ответила, а вот Жанна вдруг прервала счет и, вперив в нас всполошенный взгляд, крикнула:

– А ну встали ровно! И чтоб ни звука! Поздоровайтесь и молчите!

Тут уже и я превратилась в напуганного кролика. Ларский, конечно, противный тип, но чтобы так его бояться? Он что, надсмотрщик из концлагеря?

– Три, два, один.

Жанна перестала считать и в это же мгновение звякнул лифт. В коридоре послышались шаги двух человек. Спустя несколько долгих секунд в фойе вошли Ларский и блондин, который сопровождал его вчера.

– Добрый день, Александр Сергеевич! – пропела Жанна.

Мы с Оксаной дрожащими от волнения голосами повторили за ней. Ларский кивнул Жанне и повернулся к нам. Первой жертвой его цепкого взгляда была Оксана. Скукожившись, она смотрела в пол и не в силах была пошевелиться.

– Как зовут? – низким голосом спросил Ларский.

Оксана не смотрела на него, поэтому я забеспокоилась, что девушка не поймет, к кому Ларский обратился. Мы стояли близко друг к другу, поэтому я осторожно толкнула девушку сзади и та, мгновенно поняв меня, подняла голову и выпалила:

– Оксана Морозкина!

– Она – моя? – спросил Ларский у Жанны.

– Нет, Александр Сергеевич. Оксана будет помогать мне и Алексею Николаевичу. Ваша с Никитой помощница – это Аня.

– Что? – воскликнула я, удивленно уставившись на Жанну. – Как это я?

В то же время Ларский узнал меня и, выпучив глаза, гаркнул:

– Какого черта это она?!

– Нет-нет, здесь ошибка! – принялась лепетать я. – Не может такого быть! Я заполняла документы на должность секретаря заместителя, а не гендиректора!

– Да-да! Эта криворукая не может быть моим секретарем! – вторя мне, обратился Ларский к Жанне. – Проверьте все еще раз!

Жанна схватила телефон и принялась кому-то звонить. У меня же сердце с ума сходило – колотилось так, словно я на американских горках каталась. Как такое может быть? Вакансия же была одна, на должность младшего секретаря заместителя гендиректора…

– Спасибо, Олег, я поняла, – произнесла в трубку Жанна. Завершив вызов, она обратилась к Ларскому: – Ошибки быть не может: Анна Соловей – ваш секретарь, а Оксана – секретарь Алексея Николаевича.

– Но как? – жалостливо пролепетала я, боясь взглянуть на монстра, который пыхтел рядом со мной от злости.

– Если вас это так интересует, сходите в отдел кадров, – посоветовала Жанна.

– Очень интересует! – я сделала шаг вперед с твердым намерением пойти в отдел кадров, но вдруг была остановлена громким рыком Тирекса.

– СТОЯТЬ!

Я послушно замерла. Наверно, именно за такие крики его и окрестили в честь жуткого ящера…

– Все свои проблемы будете решать в свободное от работы время, -жестким тоном произнес Ларский.

Кинув на него любопытный взгляд, я заметила, что он старается не смотреть на меня. Похоже, я чертовски его раздражаю. Похоже, я не протяну тут и недели…

– Через двадцать минут у нас будет совещание, и вы с Никитой должны обзвонить всю дирекцию и пригласить их в конференц-зал. Если вместо этого вы убежите в отдел кадров или НЕ ДАЙ БОЖЕ разольете при мне что-нибудь – не важно, что, хоть воду, – вы уволены! Ясно?!

– ДА! – невольно гаркнула я так же громко, как и он. – Ой, простите! Я все поняла. – Значительно тише произнесла я.

Стрельнув в меня грозным взглядом, Ларский махнул рукой и скрылся за дверью своего кабинета. Сразу же послышались облегченные выдохи.

– Боже, у меня от таких утренних стрессов уже волосы вылезать начали, – жалобно произнесла Жанна, опустившись в свое кресло.

– Что это было? – пролепетала Оксана.

– Тирекс, милая. Это был Тирекс. – Жанна достала из сумочки пудреницу и принялась поправлять макияж. – Но ты не пугайся, он в наши дела не лезет. Вот кому надо волноваться, так это Ане…