— И ты её до сих пор любишь.

Он чуть поморщился.

— Алён, Наташа — жена моего брата.

— Они, может, разведутся, — я пожала плечами. — Послушай… По-моему, ты совершаешь ошибку. Тебе надо обратить внимание на женщину, которую ты не можешь забыть, проблемы которой ты до сих пор решаешь, как свои, а ты вместо этого наступаешь на те же грабли. Один брак у тебя уже не получился, второй неудачный хочешь? Я непростой человек, Фред и Джордж вообще стихийное бедствие. Отвлекаем от всего мы, разумеется, хорошо, но это единственный плюс. Остальное — минусы.

— Алён…

— Давай не будем, — перебила я Льва, отпуская его руку и делая шаг назад. — С мальчишками общайся, им полезно, но не привечай слишком уж сильно. А со мной… не надо. Понимаешь, — я всхлипнула, пытаясь не расплакаться, — я уже была замужем. По любви, Лёва, по той самой, о которой пишут книги и слагают поэмы. А ты мне предлагаешь какой-то суррогат. Я не могу так, прости. Я ценю твою честность, но…

— Я понял, — сказал он так же спокойно, но его голос меня не обманул — в глазах Льва словно ураган бушевал. Но я не могла определить, какие чувства там были… разочарование — да, а что ещё? — Тебе тоже спасибо за честность. Пойдём домой?

— Да. Пойдём.

На этот раз в лифте мы не целовались. И даже не попрощались, просто разошлись по квартирам.

А ночью я долго плакала в подушку, и никак не могла остановиться…

В школу на следующий день я пошла с дикой головной болью, но в этом не было ничего удивительного — полночи я прорыдала, а вторые полночи простояла у окна, вдыхая свежий и уже почти осенний воздух и пытаясь успокоиться. С неба на меня светили большая ярко-жёлтая луна и мерцающие, холодно-белые звёзды, спокойно и невозмутимо смотрящие на то, что происходит на земле. Точно так же они смотрели на меня, когда я стояла у окна в роддоме после того, как узнала, что Антона больше нет, а Фред и Джордж позади сладко сопели в своих кроватках. Совсем другая ситуация… но чувства почему-то оказались похожи. Сейчас я тоже ощущала себя так, словно у меня вдруг умер близкий человек.

Странно. Ведь Лев не умер, да и разве он был мне близок, как Антон? Нет. Просто я, кажется, надеялась… На что? На жизнь. Обычную, счастливую. Хотела быть любимой и… да, любить сама.

Следовало это признать уже давно, но мне хватило духу только теперь — я влюбилась. Когда именно это произошло, в какой момент, я не знала, но понимала, что не ошибаюсь. Вообще глупо было объяснять все свои реакции на Льва как исключительно игру гормонов — не такой я человек, чтобы на одной только физиологии ревновать, скучать, желать увидеть и прикоснуться. Просто Лев умудрился пролезть в душу и сердце не только близнецам, но и мне.

Что с этим делать, я не имела ни малейшего понятия. Даже если бы не было этих чувств, я всё равно не захотела бы того, что предлагал Лев — взаимовыгодное партнёрство, а не брак. Ещё бы договор предложил составить… А учитывая мои чувства к соседу, я не хотела ничего подобного в двойной степени, или как там это правильно говорить, чтобы по-математически…

В общем, утром я шла на работу в состоянии полнейшей разбитости и вздохнула с облегчением, не встретив по пути Льва. Кольнуло беспокойством — может, у него опять что-то произошло? — но быстро отпустило. Что бы ни произошло, это наверняка связано не с ним самим, а с его родственниками, а это уже не так страшно.

В школе я быстро спряталась в своём кабинете и постаралась носа оттуда не высовывать до самого обеда. Ко мне иногда забегали коллеги, спрашивали что-нибудь, шутили, рассказывали про свои закончившиеся отпуска, я кивала и улыбалась, а сама мыслями была где-то далеко. И очень боялась, что в один прекрасный момент вместо очередного коллеги-преподавателя в мой класс заглянет сам Лев и предложит пообедать, но теперь уже моими бутербродами. Я опасалась видеть и слышать его в подобном нервном состоянии, а ещё — не взяла утром с собой никаких бутербродов. И теперь была вынуждена терзаться не только от любви, но и от голода.

В конце концов я позвонила маме, сообщила, что скоро приду домой, закончила с очередной архиважной бумажкой для завуча и вышла из кабинета. Покосилась на другой конец коридора — дверь класса Льва была закрыта и никто не толпился рядом. Я точно знала, что сосед был сегодня на работе, об этом сообщали забегающие, но как давно он ушёл?

Я спустилась по лестнице, кивнула охраннику, пересекла школьный двор, вышла за калитку… и буквально нос к носу столкнулась с явно ожидающим меня Львом. От неожиданности остолбенев, я ощутила, как у меня немеют ноги, а к щекам приливает краска.

— Привет, — сказал Лев, наклоняя голову. Шляпы на нём не было, и я имела удовольствие любоваться на словно охваченную жарким огнём макушку. — Я могу проводить тебя?

Ещё несколько секунд я стояла, просто глядя на соседа, и недоумевая, как он умудрился тут очутиться. Ну не караулил же несколько часов!

— Привет, — пробормотала наконец, зачем-то нервно стискивая в руках сумочку через плечо. — А ты… тут…

— Мне позвонила твоя мама, — объяснил Лев, и всё сразу стало ясно-понятно. Ну конечно, родительница по-прежнему не оставляет мечты выдать меня замуж. Как там было в сказке «Морозко»? «Хочу жениха! Хочу богатства! Хочу-хочу-хочу!». — Сообщила, что ты собираешься домой, интересовалась, не желаю ли я прийти к вам на ужин.