– Тимур,ты невозможный.

– А ты нереальная, - усмехается он, поворачивает голову и прихватывает зубами мое запястье, дразнит и играется, с шумом втягивает воздух.
– Моя... идеальная.

Муж впивается в мои губы диким и неистовым поцелуем. Сминает, сжимает. В пепел обращает. Вгрызается так, что дыхание напрочь перехватывает. Жадно. Голодно. Он впадает в бешенство. А я лечу туда вместе с ним. Льну плотнее, отвечаю на каждое движение его языка, накрываю ладонями мощную шею и плевать мне теперь на то, что именно там притаился облик зверя, который страшил меня сильнее всего на свете.

– Прости, - хрипло бросает он, едва отрываясь от моего рта.
– Я тебе макияж испортил. Ничего, сейчас вызову стилиста. Подправят.

– Не надо никого звать, - мотаю головой.
– Я хочу быть здесь только с тобой. А помада матовая. Очень стойкая. Поверь, ты ничего не испортил.

Теперь я сама пробую его губы на вкус. Сначала едва дотрагиваюсь, а потом касаюсь все увереннее. Тимур делает какое-то резкое движение, порывистое и неуловимое. Кажется, он отодвигает спинку переднего сиденья и перетаскивает меня поближе к себе. Тянет, мягко подхватывая под попу и усаживает к себе на колени.

Я плохо осознаю реальность. Плевать. Мне на все сейчас наплевать.

Так хорошо, что хочется плакать от счастья. И я заплачу, очень скоро заплачу так, как сама не могу представить. Заплачу и закричу. Под прицелом сотни камер. В прямом эфире. А пока... все хорошо. Нам ничто не мешает. Ловим момент за моментом. Мы отрываемся от земли. Поднимаемся выше небес. Дыхание сливается. Кровь бьется в едином ритме.

– Ника, - вдруг говорит Тимур, дышит тяжело и рвано, пристально вглядывается в мои глаза, смотрит так, будто каждую искру желает пропечатать в памяти, будто мечтает вырезать оттенки эмоций внутри навсегда.
– Я должен кое-что тебе рассказать.

+++

Мы еще много времени проводим в автомобиле, который так и не трогается с места. Чем больше Тимур говорит, тем сильнее расширяются мои глаза. Трудно сразу принять новые факты, особенно в таком впечатляющем количестве. Но сильнее всего поражает финал. Я хмурюсь и надеюсь, что ослышалась, просто плохо поняла план своего супруга.

– Ты серьезно?
– чуть дышу, когда задаю этот короткий вопрос.

– Я не вижу другого пути.

– Спасибо за предупреждение, но знаешь...

Начинаю и замолкаю, не представляя, что можно тут сказать. До сих пор отказываюсь верить в услышанное. Мечтаю открыть глаза и очнуться от дурного сна.

– Безумие, - наконец выдыхаю.
– Слишком рискованно. А если твоя идея не сработает? Если Резник не успеет подготовить место? Мало времени. Минимум ресурсов. Ты сам признаешь, насколько тяжело организовать подобную схему. Просто представь, как закончится твоя авантюра, если хотя бы одна деталь даст сбой.

– Ты же понимаешь, - он усмехается.
– Я уверен в успехе, иначе бы даже не начинал, не связывался с этим. Раньше терять было нечего, а теперь на карте весь мир.

Его ладонь накрывает мой живот. От этого простого жеста к горлу подступает ком, а слезы душат. Часть меня отчаянно надеется, что сейчас Тимур объявит свой замысел дурацкой шуткой.

– Сегодня?
– спрашиваю глухо.

– Ждать нельзя.

– Но эти твои приятели, - сглатываю.
– Вожаки кланов. Они же дали несколько дней на раздумья, не торопили с решением. Тут можно потянуть.

– О них волнуюсь меньше всего, - отмахивается.

Я рада узнать, что отец Тимура погиб на войне и не был циничным убийцей, который не пожалел ни маленьких детей, ни беременную женщину. И пусть в рассказе он не выдает личных чувств, никак не останавливается на своих эмоциях, я и по тону его голоса мигом осознаю: ему легче. Камень с души свалился. Дышать стало проще. Хоть дядя с ним тоже одной крови, не до такой степени близкий родственник.

– Видео не покажут, - нервная улыбка растягивает мои губы.
– Готова поспорить, вечер пройдет спокойно. Так что пока переживать не стоит. Ты успеешь лучше проработать план. В таких вещах спешить нельзя.

– Ты не должна увидеть этот гребаный фильм, - резко заявляет Тимур.
– Никто не должен. Если хоть часть проклятого кино попадет в сеть, то потом запись разлетится со скоростью света. Интернет такая помойка, что хрен вычистишь.

– Это фальшивка, - сжимаю кулаки.
– Есть же доказательства.

– Плевать на монтаж, - отрезает он.
– На выборы плевать. На репутацию. На гребаные сплетни. Я всем позакрываю рты. Выдеру глаза. Выжру глотки. Я любого грохну и не поморщусь. Но суть в другом.

– Тимур...

– Ты, - он накрывает мои губы большим пальцем.
– Ты не должна наткнуться на эти гребаные кадры. Даже краем взгляда не должна зацепиться за них. Никогда.

Я медленно мотаю головой, накрываю пальцами массивное запястье и сжимаю, отвожу в сторону от себя.

– Я устала убегать, - роняю тихо.
– Мое мнение не изменилось. Надо вспомнить ту чертову ночь в любом случае. Вернуться назад. Восстановить по фрагментам. Надо. Понимаешь? Я не сумею двинуться дальше, если прошлое останется в тумане.