– Добрый вечер, ваша светлость, глубочайше прошу прощения за то, что заставил вас ждать – слова хоть и вежливые, но некоторая нотка неискренности в них присутствовала.

– Степан Романович, уже утро, а ждал я вас сразу после проведения ритуалов.

– Ничего не утро, мне твой охранник сообщил, что пока смена новая не началась, все считается вечером.

– Что-то тебя в этот раз совсем ненадолго хватило. Обычно хотя бы пять минут ты официоза придерживаешься.

– Да утомился что-то, считай больше суток на ногах. А я в отличии от тебя не магистр, мне скоро помирать пора, а я по городам летаю.

– Ты боевой одаренный в ранге истинного мага, который пережил несколько командировок в горячие точки и один из соавторов конвертеров. Ты один из первых после магистров по уровню контроля дара. Если ты умудришься умереть от старости раньше ста десяти лет, то я тебе отолью статую из железа в три твоих роста.

– Из бронзы, и тогда согласен – слова Степана Романовича выдавали его несерьезность по поводу “скоро помирать пора”.

– Ты мне еще условия ставить будешь. Ладно, согласен, но если переживешь возраст в сто тридцать, то передашь свою долю авторства мне.

– Да хоть сейчас забирай, не особо то и надо, если учесть, что авторство установок знает только руководство Лиги. И то не всё. А все полученные таким путем деньги мы моментально вкладываем в развитие наших же нынешних проектов.

– Не только, все большие игроки знают о нас и нашей команде.

– Ничего они не знают, максимум догадываются. И на счет авторства, мы почему наши конвертеры называем установками какими-то?

– Научно исследовательский отдел не придумал нормального названия. Вот и установки – тяжелый выдох его светлости Давыдова Владимира Ивановича выдавал его отношение к существующему названию его детища.

– Вова, мы еще на стадии концепции проекта больше десяти лет назад придумали название - конвертеры, что тебе не нравится?

– А то, что мы позиционируем их как не магическую разработку, в которой присутствие мага является не основным элементом, а максимум страхующим. А название “конвертеры” очень толсто намекают на основной смысл их существования.

– Да все равно все всё понимают, зачем себе жизнь усложнять?

– Никто и ничего не понимает. За почти восемь лет существования Энерголига никто ничего не понял, и дай бог ближайшие лет десять не поймет. Наш клан принимает огромные усилия для поддержания их легенды.

– Ага, настолько не понимают, что мой четырнадцатилетний подопечный сделал такой вывод исходя из десятиминутного диалога со своей подругой.

– Это кто у тебя такой умный попался?

– Краснов.

– Ааа, это тот, по поводу которого я вправлял мозги всяким канцелярским крысам пару дней назад? – судя по тому, что его светлость по одной фамилии вспомнил эту заурядную личность, проект целителей находится под его пристальным вниманием.

– Ага, он самый. Очень умный парень, способностей на пути одаренного проявляет немного, но даже с минимальными успехами сможет очень многого добиться.

– Перед тем, как мы продолжим тему, ради которой я смог достать тебя из того гадюшника, давай ты объяснишь, зачем вообще поехал с ними в аэропорт, а не сразу пошел ко мне?

– Мог бы не запихивать меня туда, тогда бы и не пришлось доставать.

– Мы оба знаем, что я не мог и сейчас не могу по другому. И хватит об этом, мы уже не раз это обсуждали.

– Ладно. Попытка не пытка, может после очередного сеанса внушения меня бы освободили от этой унылой обязанности.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Ты серьезно предлагаешь не проконтролировать их обратный путь когда они находятся в таком состоянии? Скажи спасибо, что я не улетел вместе с ними.

– Нормальное у них состояние. Мои спецы все проверили, если бы был хотя бы намек на опасность их жизни, их бы никто за пределы полигона не выпустил.

– Опасности жизни действительно нет. И с половиной из них, которые сейчас очень убедительно притворяются трупом, который невозможно разбудить ничем, кроме божественного вмешательства, все спокойно. А вот со второй половиной, которые на крыльях вспыхнувшего после ритуала неутомимого энтузиазма могли пешком уйти в другую страну и не заметить этого, проблемы быть могли.

– Ладно, убедил. Но мог хотя бы не задерживаться из-за своего бывшего студента.

– А ты мог бы действительно работать, а не через камеры выжидать моего приезда.

– Вот этого не надо, я действительно работал. Просто ты в начале беседы проговорился, а еще у меня хорошая память.

– Не убедил.

– Очень жаль, так что там с твоими подопечными и ритуалом?

– Вроде все хорошо. У всех получилось почувствовать дар.

– А почему ты здесь используешь предлог - “вроде”?