Может просто я такая хреновая сестра, которая видит только себя и больше никого?

В парки Петя уже играл с племянниками. Саша неподалеку, со стороны наблюдал за ними. Увидел меня, подошел:

— Юль, я не смог до тебя дозвониться. Мелкие рванули к нему с криками “папа”, я не стал вмешиваться. Наблюдаю со стороны.

Конечно не дозвонился. Я слышала только крики сестры. Да и сейчас их слышу и вряд ли скоро перестану слышать. Такое так просто из головы не выкинешь, как бы не захотел.

— Все нормально, он к ним и приехал, — прохрипела.

Когда я успела сорвать голос не знаю. Я сипела, хрипела и не знаю, понял ли Саша, что я ему сказала или нет.

— Юль, с тобой что? — мужчина обеспокоенно заглянул мне в лицо и видимо то, что он увидел, ему не понравилось. — Что случилось?

— Как она? — Петя оторвался от игры с детьми и, оставив их паре метров от нас перебрасывать мячик, подошел к нам.

Теперь полосовать его готова была уже я. Глухое раздражение и злость поднялись из глубины души, грозя вылиться в ругательства и рукоприкладство. Никогда за собой не замечала особой жестокости, но сейчас, до судорог в руках, хотелось расцарапать лицо бывшего зятя.

— Нормально Петь, — проговорила убийственно спокойно, — истерика и как итог успокоительные. А еще нагоняй от врача, потому что он не знает, как этот срыв скажется на ребенке. Но это же все ерунда. Ее же так просто в больницу положили, чтобы она в потолок плевала, а не потому что едва ребенка не потеряла. Но тебе жизненно важно было именно в этот момент выяснить отношения.

Бывший муж сестры сжал челюсти и побледнел, а я испытала малую толику удовлетворения — пусть хоть на чуть-чуть ему будет так же плохо, как было сестре полчаса назад. Кем бы и каким замечательным он не был, сестра будет важнее. Всегда. Без вариантов.

— Я заберу Машу и Мишу. — Бывший родственник перевел тему, — Я смогу присмотреть за ними пока Лисенок в больнице.

Ласковое имя сестры, которым он ее называл, болью отозвалось в груди.

“Что-то в палате она была Олесей, а не Лисенком”.

— А больше ничего не хочешь? — взбеленилась, — я прекрасно справляюсь с племянниками, а ты можешь спокойно отправляться туда, откуда приехал.

Петя взбесился. Мне хоть и не доводилось видеть его таким, но злость уловить, как оказалось, не трудно.

— Юля, Петр. — Это вмешался Саша. Встал передо мной, загораживая бывшего зятя и опустил большие ладони мне на плечи поглаживая. — Сейчас поедем к тебе домой и там все спокойно обговорите. Самое последнее, что нужно детям, у которых мама не рядом, это чтобы их отец и тетя ругались.

Хоть и понимала, что он прав, хотела вырваться, возмутиться и наорать уже и на Сашу, но он не дал. Будто все это предвидел, зажал руки и, изловчился, взял меня, будто в тиски, не давая вырваться. Держал, пока я билась в его руках и только что-то успокаивающе шептал, пока я окончательно не выбилась из сил, но даже после этого не отпустил.

— Петр, ты на чем приехал?

— На машине, у меня там два детских кресло, я могу сам увезти детей.

— Отлично, езжай за нами.

И пока я не успела возразить, Саша утащил меня в машину. Усадил на переднее пассажирское, захлопнул дверь, быстрым шагом обогнул машину и сел за руль.

— Юля, ты можешь ругаться и злиться, но послушай внимательно, — я все еще кипела от злости, и сидела отвернувшись к окну, но Саше даже этого было достаточно, чтобы говорить, — подумай сейчас о племянниках. Ваш конфликт им сейчас не нужен. Петр уже приехал и вам придется искать альтернативу, скорее всего муж твоей сестры захочет быть со своими детьми, поэтому прошу — включи свое благоразумие. У тебя сейчас, пока мы едем, есть время остыть и постараться успокоиться, чтобы нормально общаться с Петром.

— Нормально общаться? Ты себе как это представляешь? После всего, что он сделал, — я все таки не выдержала.

— Ты не знаешь, что там произошло, — жестко обрубил Саша, — в любом случае, чтобы там ни было, разбираться только ему и твоей сестре. Все остальные — лишние. Поддерживай Олесю, выслушивай, помогай, но не втягивайся в их конфликт. Поругаешься с Петром сейчас, твоя сестра возьмет и вернется к нему, а ваш конфликт останется. И будет твоя Олеся разрываться между тобой и любимым. Оно тебе надо? Думай сейчас о сестре и племянниках. Пока нет мамы, Мише и Маше будет нужен хотя бы папа.

Я ничего не ответила. Снова отвернулась и смотрела в окно. Это наверное заложено где-то на генетическом уровне, непереносимость измен. Пусть даже изменили не мне.

Просто противно от всего этого. Трясет и колотит. Двое детей, любят друг друга, ждут третьего, ну как так то?

В квартиру заходили молча, если не считать щебетания племянников, которые, не замолкая, о чем то втолковывали отцу, не давая ему вставить ни слова.

Они были рады его видеть. И, пожалуй, за эти дни я не видела их настолько счастливыми, как сейчас.