Ох, даже без его последних слов это было понятно. Есть люди которые одним своим видом способны транслировать желание, Саша был из таких людей. Смотрел так, что подгибались колени. Говорил проникновенно, пробивая тело на дрожь. “Устоять” рядом с ним невозможно.

Только если ты загружен так, что ничего не видишь вокруг, ты можешь этого не заметить. И я не замечала. Столько времени ничего не замечала, а сейчас плавилась. Или он только на меня так действует? Неее, точно нет.

— Это ее день рождения, прийти мне туда — это не очень хорошая идея, — вернулась к разговору.

Я правда так считала. Кому будет приятно, если к тебе на день рождения придет человек, которого ты ненавидишь и будет веселиться на твоем празднике?

— Юля, ты моя женщина и я не собираюсь выбирать праздники, на которые могу прийти с тобой, а на какие нет. Ты не временное увлечение, не эскорт на один вечер. Я никому не позволю так думать, включая тебя саму. — Саша больше не улыбался. Говорил серьезно и я верила.

Александр.

Разочарование. Вот и все, что ощущал, глядя на то, что происходило. Смотрел на сестру, на разношерстную публику, собравшуюся на ее дне рождения, и едва сдерживал смех.

— Веселишься? — подошел и с усмешкой поинтересовался, смотря на ее скисшее лицо.

Арина повернулась ко мне и натянула на лицо улыбку. То, что она ее именно натянула, было видно невооруженным взглядом — я все еще помню, как она улыбается, когда по настоящему счастлива. Хотя скоро и это забуду. В последнее время младшая сестренка больше показывает недовольство и высказывает претензии.

— Да, веселюсь, — отозвалась с наигранным энтузиазмом. — Смотри как здорово? — раскинула руки, обводя площадку перед нашим домом, оформленную под праздник.

Вижу.

Высокие столики с маленькими букетиками цветов, снующие официанты, разносили шампанское и вино, длинный фуршетный стол с легкими экзотическими закусками.

Есть только одно “но”, никому не весело. Совсем.

— Тебе надо было выбирать другую профессию сестренка, за несколько дней изменить полностью программу мероприятия… у тебя талант, — не сдержал язвительности.

Сестра надулась и скрестила руки на груди, так же как в детстве, когда не получала, что хотела. И сейчас не получила. Тут все должно было быть сегодня по-другому, а Арина все изменила и вот день рождения, праздник, который она всегда обожала, превратила в полнейшую скуку.

Там, чуть дальше за столами, должен был стоять мангал и жарить шашлыки, а с другой стороны дома, в беседках, вся эта компания, которая сейчас щеголяла в костюмах и коктейльных платьях, веселиться, попивая пиво и участвуя в конкурсах, придуманных сестрой.

— Здесь очень здорово, — протянул с сарказмом, — зачем ты все это устроила? — спросил уже серьезнее.

И сам же ответил на свой вопрос, выловив глазами в толпе ту, от которой не мог отвести взгляд.

Юля…

Она стояла в кругу своих подопечных из отдела и чему-то улыбалась.

Гордая осанка, сияющие, подобно драгоценным камням, глаза и сногсшибательная улыбка — сегодня она была такой. Когда вышла несколько часов назад ко мне из подъезда своего дома — у меня в груди взорвалась по меньше мере водородная бомба. Платье в пол с длинным разрезом спереди, с каждым ее шагом, то открывало, то скрывало шикарные ноги. Собранные в прическу волосы, и рукава держащиеся на предплечьях, открыли глазам шею и узкие плечи.

Черт знает почему, но притягивали взгляд именно плечи. Расправленные, покатые, с нежной светлой кожей, которые хотелось сжать в руках, просто поглаживать, ощущая этот бархат, к которым хотелось прижаться губами.

“Черт, плечи? Серьезно?” — усмехнулся от собственных мыслей. — “Кажется у меня едет крыша”.

Юля….

Нежная, чертовски красивая, страстная… Меня от ее поцелуя, тогда у больницы, где лежала ее сестра, просто контузило. Будто со всей дури впечатался в стену. Это было совсем не то, что я чувствовал, когда сам ее целовал. Она порхала своими нежными губами по моему лицу и я поплыл. Столько нежности подарить могла только она. И черт возьми, этот ее поцелуй, стоил всех ожиданий. Ее отклик того стоил. Как держался все это время, не представляю.

В одном уверен, когда доберусь до нее, уже больше не отпущу. Уже сейчас не готов отпустить, а потом… не сдохнуть бы от счастья. Остаться бы живым после проведенной с ней ночи. Потому что, кажется, дорвусь до нее и не смогу остановиться.

И будет, как в анекдоте “и жили они счастливо и умерли в один день. Она с утра, он ближе к вечеру”.

Но не подпускает. Пока. Вижу, как ее ломает вечерами, когда надо возвращаться в пустую квартиру, но упорно молчит. А у меня ломается мозг — так сложно признать, что нужен? Так сложно попросить, чтобы остался? Предлагал ведь. Засмущалась, отказала. А сейчас жду, когда решится.