Смит икнул. Священник?

Он взял Смита за руку и спросил:

– Раскаиваешься ли ты в своих грехах?

Смит испугался.

– Нет, нет, - пробормотал он, - пожалуйста, я не хочу умирать.

Священник стоял возле него, глядя с добротой и заботой. Распятие блестело в свете ламп, в руках - книга.

– Раскаиваешься ли ты в своих грехах?
– повторил он, с сильным акцентом.

Смит не расслышал. Он увидел, что на шее у священника висит не распятье, а серебряная фигурка в головном уборе из перьев кетцаля, с простертыми вперед пухлыми ручками без ногтей.

– Шипе, - прошептал Смит.

Cвященник начал говорить на науатле, языке ацтеков. Нож, который он занес, был не стальным, а кремневым. И не католическую литанию читал он из книги, а Псалом Жертвоприношения и Гимны Подателя Урожая, имя которому - Шипе–Тотек.

И сердце Смита билось, как гром.

Перевод: Дарья Кононенко

Рэй Гартон - автор более 60 книг, в том числе романов ужасов "Ножницы" ("Scissors") и "Хищный" ("Ravenous"), а также триллеров "Секс и насилие в Голливуде" ("Sex and Violence in Hollywood") и "Лекарства" ("Meds"). Его рассказы появлялись в журналах, антологиях и в восьми сборниках. Его вампирский роман 1987 года "Живые девушки" ("Live Girls") был номинирован на премию Брэма Стокера, а в 2006 году он получил премию "Великий мастер ужасов". Он живет в северной Калифорнии со своей женой Дон и их семью кошками, где в настоящее время работает над тем или иным проектом.

† † †

"Приманка" был первоначально опубликован в журнале "Cemetery Dance", том 5, номер 3/4, осень 1993 года и перепечатана в его сборнике рассказов 2006 года "Осколки ненависти" ("Pieces of Hate").

Рэй Гартон

"Приманка"

– Сходите в молочный отдел и принесите молока, - сказала им мама, стоя в овощном отделе супермаркета "На побережье" и поочерёдно ощупывая плоды авокадо, выбирая самые спелые.
– Только не жирное, не забудьте.

Они оба и так это знали, и девятилетний Коул, и его семилетняя сестра Жанель. Их мать покупала только обезжиренные продукты или продукты с низким содержанием жира. Кроме того, они знали, как выглядит нужная упаковка. Дети направились вглубь по проходу между двумя полками с продуктами.

– И побыстрее!
– крикнула мама им вслед.
– Я хочу скорее убраться отсюда, мне надо покурить. Ждите меня возле касс.

– Она всё время торопится, - спокойно сказала Жанель.

– Ага. Обычно торопится покурить.

Они отыскали молочный отдел и подошли к полкам, разглядывая упаковки с молоком: те были разных размеров и от разных производителей. Заметив нужную упаковку, Коул открыл стеклянную дверцу, встал на цыпочки, потянулся и, чуть не уронив, схватил коробку с четвёртой полки сверху. Когда дверца захлопнулась, они уже направлялись в сторону касс, где должны были встретиться с матерью. Но, Коул медлил:

– Ещё один, - тихо проговорил он.

Жанель обернулась.

– Что - ещё один?

Он повернул коробку и показал ей пятнистый чёрно-белый портрет маленького улыбающегося мальчика. Фотография была такая нечёткая - казалось, что лицо мальчика пытались скопировать на неисправном аппарате, - что вызывала скорее страх, нежели жалость. Но, судя по надписи, покупатели должны были испытывать именно чувство жалости. Коул прочитал надпись вслух для Жанель:

– Потерялся ребёнок. Питер Мелрейкс, 9 лет, последний раз его видели в г.Юрике, на парковке "Калифорния" возле супермаркета "Сэйфуэй". Разыскивается 1 год и 7 месяцев.

Коул пропустил некоторые подробности, в том числе телефонный номер, по которому следовало звонить всем, кто видел мальчика или обладал какой-либо информацией о его местонахождении. В самом конце была подпись: "Некоммерческая поисковая служба Валенсия Дэйрис".

– А Юрика - это далеко?
– спросила Жанель.

– Кажется, в паре часов езды отсюда, если ехать вдоль берега, - ответил Коул, не сводя глаз с призрачного лица, черты которого были настолько смазаны, что глаза были похожи на пару пятен.
– Интересно, куда они все деваются, - бормотал он вполголоса.
– Что с ними происходит, когда они пропадают... кто их забирает... и зачем?

Он повернулся обратно к полке, открыл дверцу и начал перебирать молочные коробки один за другим.

– Мама сказала, надо торопиться, - сказала Жанель.
– Она хочет курить.

– Сейчас.

На каждой коробке было изображено лицо, там были разные дети: маленькие мальчики и девочки, чёрные и белые, азиаты... Но все портреты были такими нечёткими и смазанными, что детей вряд ли можно было узнать, даже если бы они стояли сейчас прямо перед Коулом.

– А знаешь, их ещё на продуктовых пакетах печатают, - сказала Жанель своим обычным небрежным тоном.

– Ага... Знаю.

– Какого чёрта вы тут топчетесь?

Коул повернулся, дверца снова захлопнулась. Мать с тележкой стояла неподалёку и недовольно смотрела на них.