У казахов и в наши дни бытует, обычай лечения путем заклинания (арбау) муллой змеи или ядовитых насекомых. Считается, что мулла силой молитвы (дуа) будто бы, отзывает яд (точнее злого духа — «жын») обратно («дуа оып жыланны уын айтарады»). Если змея заползет в юрту, мулла чтением заклинания делает ее безвредной — «связывает» ее ядовитый язык («тілін байлайды»). Утром он должен вновь прочитать заклинание, чтобы «снять» свой заговор и змея покидает дом, не причинив никому зла. Но прежде, чем змея покинет дом, хозяева обязательно дают ей кислого молока (айран) (Сузакский, Кзылкумский р-ны, Чимкентская обл.).

В текстах заговоров и заклинаний часто упоминаются мусульманские святые — Сулейман, Дауд и др.

В своей лечебной практике мулла нередко прибегал к помощи целительного «плевка» или дуновения. Как уже отмечалось, дуновение играло значительную роль в магических и религиозных обрядах многих народов: в заговорах, в изгнании нечистых сил. Так, по одному из описаний целительного обряда, местный житель Перовского уезда лечил свою жену молитвами, прерываемыми свистами и дуновениями. Подобные обряды наблюдались и в других районах Казахстана [178] .

Реликты древних доисламских традиций продолжают. жить и в наши дни в целительных приемах не утративших своего значения и роли многочисленных «ткірші» (людей преклонного возраста, лечащих детей от «сглаза» целительным «плевком»); прорицателей (палши, кумалакши), гадающих с помощью сорока одного кумалака (бараньих катышков, косточек) или плети (камчи). Так, в Сузакском районе известностью пользуется женщина-гадалка, которая указывает на местонахождение пропажи с. помощью сорока одного кумалака («мала ашады»). В Кзылкумском районе мне рассказали об одном палши, который предсказывает, положив рядом с собой плеть («амшы айтады») («камча скажет»). Наряду с ними важную роль в жизни местного населения играют народные лекари- балгеры — сыныкши (костоправы), тамырши (лекари, определяющие болезни по пульсу) и многие другие целители. И в наши дни есть представители неофициального мусульманского духовенства, использующие в своей целительной практике древние шаманские обряды, в частности обряд перевода («кшiру») болезни на какие-либо предметы. Например, 100-летний кожа (Кзылкумский р-н, Чимкентская обл.) еще совсем недавно (сейчас очень редко) «чтением молитв переводил болезнь» на какой-нибудь предмет или животное, птицу («Дуа оып ауруды аударады»). По свидетельству А. Т-вой, 1948 г. рождения, если человек заболевал, он захватив с собой отрез ткани, или что-либо из новой одежды, или барана (курицу), шел к кожа. Тот чтением молитвы «переводил болезнь» на те вещи, животное или птицу, которые затем подбрасывали в многолюдное место. По словам муллы Н., 1902 г. рождения (Кзылкумский р-н, Чимкентская обл.), есть такие люди, которые недобрым словом, наговором причиняют человеку зло. В подобных случаях мулла чтением молитвы «возвращает» причиненное человеку зло обидчику. Однако, это по силам только сильным муллам. По мнению кожа Б. Б-ва, «переводом болезней» занимаются «отступники от истинной веры, испорченные деньгами», так как недопустимо, чтобы здорового человека могли сделать сумасшедшим. Очевидно в этой оценке деятельности некоторых кожи проявляется некогда нетерпимое отношение ислама к шаманам, которые тем не менее не допускали, чтобы предмет или животное, на которое «переводили болезнь», оказывался в многолюдном месте. Многочисленные материалы свидетельствуют о том, что подобные предметы оставлялись или закапывались в местах, где не ступала нога человека, во всяком случае тогда, когда причинение вреда кому-либо не являлось самоцелью.

Как известно, домусульманские представления особенно сохранились в обычаях и обрядах, связанных с семейным бытом.

Как отмечалось, свадебный обряд у казахов сохранял свои древние домусульманские черты, за исключением мусульманского акта бракосочетания — «неке кыяр» (казах. «неке ияр»). Однако даже в нем отмечаются элементы местных архаичных воззрений. Так, привязанная к краю ритуальной чаши палочка, изображающая стрелу — свидетельство жизненности представлений о магической силе стрелы-оберега, острия, отгоняющего или уничтожающего злых духов, которые хорошо были известны у народов Средней Азии. В свадебном обряде «неке кыяр» мог совершаться у огня, а огонь, согласно древним представлениям казахов, обладал очистительной силой.

Говоря о древних исламизированных верованиях, тесно связанных с семейным бытом, необходимо обратить внимание на существовавшую в народе веру в чильтанов. Это верование получило широкое распространение у многих народов Средней Азии и Восточного Туркестана. «Чильтаны» — «сорок святых», наделенных сверхъестественной силой, большим знанием, провидением и скрывающих свое существование от непосвященных [179] . Казахи называли чильтанов также «гайбиран» (от перс. гайеб — скрытый, невидимый), т. е. скрытые друзья. Они могли принимать разный облик — собаки, ребенка, старика и т. д. Подобные представления о чильтанах сохраняются и в наши дни. Как и в прошлом, казахи чильтанов называют «ыры шільтен» и «айыперен». Обычно эти имена произносятся вместе — «айыперен ыры шільтен». У киргизов их также называют «Кайберен менен кырк чилтен». Казахи считают, что будучи невидимыми, эти святые являются людям, когда они испытывают трудности, в частности, женщинам во время родов. Они принимают различный облик, в том числе и облик человека. В народе широко бытуют выражения «айыперен ыры шілтен шылауыма оралса» («Да привяжутся к ногам Гайыперен кырык шилтен»), «айыперен ыры шілтен олдасын» («Поддержи, Гайыперен кырык шилтен») (Сузакский р-н, Чимкентская обл.). Возможно, что легенды и разбросанные в разных местах Южного Казахстана святыни, связанные с именем «Гаиб-ата» (см. главу II, раздел о культе святых) имеют непосредственное отношение к чильтанам.

Реликты доисламских верований сохранились и в погребально-поминальной обрядности. До наших дней, например, дошел древний обычай выносить покойника через окно. По сообщению К. Т-ва, 45 лет (Бугунский р-н, Чимкентская обл.), в 1980 г. умер его десятилетний сын, а через 10 дней смерть постигла его жену. Сына выносили через дверь, а жену — через окно, чтобы смерть больше не посетила этот дом{31}.

К реликтам древних религиозно-магических воззрений и обрядов относится бытующее и в наши дни представление, что если у покойника голова оказывалась подвижной, то в место, где находилась шея покойника, забивали гвоздь. Это действие совершается для того, чтобы несчастье больше не посетило этот дом (сообщение жителя г. Алма-Аты).

К архаичным пластам верований, очевидно, относится представление о том, что люди, участвующие в ритуальном обмывании, не должны быть инвалидами или иметь какие-либо физические изъяны (Сузакский р-н, Чимкентская обл.).

В наши дни сохранился обряд, по которому, если умирала женщина, то всем собравшимся в доме покойной женщинам, хозяева раздают иголки. Женщины должны продернуть в иголку нитку и оставить ее у себя, чтобы с покойной на том свете не востребовались сделанные ею при жизни долги (Илийский р-н, Алма-Атинская обл.).

По свидетельству вдовы бывшего дуана Умурзака, скончавшегося в 1986 г. (я с ним беседовала в 1983 г.), почти достигнув 90-летнего возраста, предсказанного ему духом, в приготовленной для его погребения могиле накануне похорон всю ночь горела лампа. Вдова отмечала, что место, где предстояло лежать покойному, должно быть светлым («жатан жері жары болсын»), так как шайтаны боятся темноты. Представления об охране могилы существуют, например, у русских.

Широкое распространение у казахов Южного Казахстана имеет представление, что в комнате, где лежал покойник, сорок дней должен гореть свет, так как считается, что дух покойного (рух) в эти дни приходит в дом.