Обычай раздавать после погребения присутствующим «жыртыс» — также реликт доисламского наследия. «Жыртыс» (от слова «жыртпа» — «рвать»), представляет собой небольшие кусочки ткани. Обычно, если покойник был почтенного возраста, то жыртыс. сопровождается словами: «Жасын берсін» («Достигни и ты такого возраста»). И этот обряд не избежал влияния ислама. У казахов есть пословица «Елу жылда ел жаа». — «Пятьдесят лет пройдя, жизнь обновляется». Поэтому, если покойнику было меньше пятидесяти лет жыртыс давать не полагается (информатор Р. О-в). Под влиянием ислама этот возраст нередко стал ограничиваться 63 годами — возрастом пророка Мухаммада (Туркестанский р-н).

Обычай хоронить своих близких у могилы святого, по существу, повторяет обычай захоронения умерших на родовых кладбищах. Он наблюдался и у других народов, например у туркмен, киргизов. В настоящее время этот обычай стал у казахов редким.

Реликты древних воззрений, связанные с почитанием архара, проявляются в часто встречаемых на могилах, стенах мазаров бараньих рогах или черепах с рогами как особый знак уважения к святыне; обычно они выполняют роль оберега.

К доисламским верованиям относятся сохранившиеся и в наши дни обряды «вознесения запаха» для душ усопших и поминальные трапезы, устраиваемые на седьмой, сороковой дни и через год со дня погребения, на которые обычно приглашаются для чтения молитв муллы. Ритуальные лепешки («шелпек», «дайы нан») {«божий хлеб»), жаренные в масле из пресного теста, каждый должен отведать со словами «тие берсін», т. е. «пусть коснется» (имеется в виду, что «божий хлеб» в этом случае коснется и духов предков — аруахов).

По сообщениям Р. О-ва, 74 лет (Таласский р-н, Джамбулская обл.) и Е. Ж-ва, 50 лет (Сузакский р-н, Чимкентская обл.), поминальные дни связаны с определенными стадиями, физиологического распада: через семь дней после погребения у покойника выпадают волосы, через сорок дней мясо отделяется от костей; через год от человека ничего не остается. Через год и наступает прощание с умершим. Подобное осмысление поминальных дат было обнаружено А. Толеубаевым у казахов Восточного Казахстана [180] .

К глубокой древности восходят песни, связанные с печальными, трагическими событиями в жизни казахов — смертью близкого человека. Это жоктау (песня- плач), коштасу (песня-прощание), ескирту (песня-извещение о смерти) и другие. И они не избежали влияния исламской традиции. Так, причитание жены казаха Каркаралинского уезда начинается с фрагмента мусульманского символа веры — «Во имя Бога». Чтобы покойный получил место в раю, вдова обращается за помощью к святым и пирам.

Ислам осветил древний магический обряд благословения — «бата», который в наши дни совершается не только верующими. Обычно он совершается после трапезы, в преддверии важного дела или дальнего путешествия. Обычно благословение с пожеланиями здоровья, благополучия дает старший по возрасту (аксакал). Ислам облек «бата» в мусульманскую оболочку.

Рассмотренные примеры далеко не исчерпывают все многообразие реликтов домусульманских верований и обрядов, не вытесненных исламом и составляющих важный элемент религиозной жизни казахов Южного Казахстана. Они показывают, что именно их сохранением, в значительной степени, объясняется местное своеобразие бытового ислама, выразившееся, прежде всего, в различных синкретических религиозных формах, в переплетении реликтов доисламских верований с исламом. Многие элементы древних воззрений воспринимаются верующими «как неписаные нормы поведения» мусульман. В настоящее время многие древние представления и обряды оказались утраченными, претерпели значительные изменения, утратили свой первоначальный смысл. Сильному размыванию подверглись воззрения и обряды, связанные с сельскохозяйственной деятельностью. Наибольшую устойчивость обнаруживают реликтовые формы шаманства, а также верований и обрядов, связанных с семейным бытом (свадебные, погребально-поминальные и другие). Многие элементы архаичного мировоззрения в бытовом исламе у казахов, как и других народов, проявляются в самой непосредственной форме. Это особенно относится к реликтам магико-анимистических воззрений, которые тесно переплетаются с семейно-бытовыми традициями — тумарам (амулетам), «чудотворным» мазарам, обрядам поклонения им, использованию коранических текстов в магических целях. В обыденном сознании молитвенные обращения к богу не отличаются от знахарских заклинаний.

Передаваясь из поколения в поколение, реликты сложной структуры религиозных представлений все еще проявляются в мировоззрении верующих и определенной части неверующих казахов. Жизненность многих реликтов доисламских традиций, прежде всего, связана с тем, что они переплелись с исламом и в сознании верующих представляются как истинный ислам. Вместе с тем их сохранение тесно связано с сохранением патриархальных форм народного быта. В обыденной жизни реликты доисламских верований тесно связаны с семьей, семейным бытом. Их устойчивость определяется устойчивостью семейно-бытовых традиций, так как семья является наиболее стойким хранителем патриархальных традиций, и, конечно, религиозных реликтовых форм во всех их проявлениях, которые считаются национальными, народными обычаями. Сравнительно большей устойчивости и сохранению многих религиозных форм в Южном Казахстане бесспорно способствует близкое соседство со среднеазиатскими народами, в частности, с узбеками, у которых они и в наши дни имеют весьма прочные позиции.

Рассмотренные в книге материалы показывают, что формы и проявления бытового ислама в Южном Казахстане разнообразны. Религиозный синкретизм, характеризующий бытовой ислам у казахов Южного Казахстана, подтверждает, что религиозная практика допускает различные отклонения от канонических форм. С конца XIX в. влияние ислама здесь стало нарастать очень быстро. Своеобразие религиозной жизни в Южном Казахстане определило более глубокое проникновение ислама в жизнь казахов, по сравнению с другими районами Казахстана, хотя и не настолько глубокое, как например, у узбеков. Регламентации ислама пронизывали всю повседневную жизнь казахов. В связи с этим представляется недоказанным устоявшееся в литературе мнение, что ислам у казахов в этот период имел поверхностный характер. Сегодня цельное мусульманское мировоззрение разрушено. Но и в наши дни ислам в той или иной степени оказывает влияние на жизнь некоторой части казахского населения, хотя и не имеет на нее такого влияния, которое наблюдается в республиках Средней Азии. Для современного состояния ислама в Казахстане в большей степени, чем в Средней Азии, характерна неоднородность религиозного мировоззрения. Современные верующие представлены различными категориями, которые отличаются друг от друга как объемом религиозных представлений, так и глубиной убеждений.

Значительные изменения, происшедшие после Октябрьской революции в жизни многих народов, в том числе и казахов, способствовали так называемой модернизации ислама. Учитывая массовый отход от религии, мусульманское духовенство облегчало верующим выполнение предписаний ислама: допускались сокращенные сроки поста, необязательность пятикратной молитвы (особенно для людей, занятых в общественном производстве).

Но в последнее время все более очевидной становится кампания за очищение ислама от всякого рода чужеродных элементов. Официальное духовенство проводит линию ортодоксального ислама, проповедует его установки. В этом процессе деятельное участие принимает мечеть.