— Да правильно всё. Я дуб, дерево бесчувственное. Дальше?

— Раз переживаешь, значит не бесчувственный. Владь, ты серьезно влюбился, что ли?

— Поверить сложно? — мрачно поинтересовался я.

— Зная тебя… Хотя, может пора уже?

— Набегался, хочешь сказать?

Настя улыбнулась.

— Ага. Опять же внуков маме с папой пора новых заводить, а то Аська уже замуж собралась, а Стаська на войну. Говорит, буду как дядь Влад!

Я не выдержал и тоже улыбнулся. Племянников я своих обожаю.

В субботу я с утра отправился в больницу, где мне радостно сообщили, что Майя пришла в себя. Правда в палату не пустили, но врач меня обнадежил, что в понедельник уже можно будет. До понедельника я умудрился поставить на уши всех врачей, проводить Настю и Виктора, оплакать любимую чашку, которую грохнул мохнатый пакостник и даже у родителей побывать, где был встречен радостным воплем племянников. Насыщенные выходные.

В понедельник я чувствовал себя последним дураком, переминающимся около дверей палаты. Еще букет этот…

Майя даже не обернулась, когда я прикрыл за собой дверь палаты. Да, меня предупредили, что лицо у неё тоже пострадало.

— Здравствуй?

— Ты всё-таки пришел?

— Пришел. Ты как?

— Живая. Спасибо тебе, ты мог и не…

— Не мог, — я таки определил букет в вазу, разобрался с многочисленными пакетами и опустился на стул. — Май, посмотри на меня, пожалуйста?

— Не надо. Мне уже давали зеркало. Я знаю, что лучше не надо.

— Пожалуйста. Врач сказал, ничего серьезного.

Обернулась. Половина лица большой синяк.

— Красивая? — резко спросила девушка.

— Красивая. Это ведь пройдет. Могло быть хуже.

— Работу я уже потеряла.

— Май, ты прости за банальный вопрос, но я для тебя могу что-то сделать?

— Ты и так сделал.

— А еще?

Майя помедлила и сказала:

— Можешь. Если не сложно. Я не хочу тебя напрягать, но…

— Говори.

— Съезди ко мне на квартиру, поговори с хозяйкой, хорошо? У меня, конечно, до конца месяца оплачено, но мало ли. Она такая стерва, что может и вещи на улицу выкинуть.

Конечно, я съездил. Хозяйка оказалась действительно той еще дурой. Я не люблю, когда на меня повышают голос — от начальства терплю, это неизбежно, а в обычной жизни не люблю. Сейчас же, на меня начали орать с порога. Пока я разобрался что к чему, чуть не оглох. Стандартный набор старой климактерички: Майя — проститутка, шляется где-то уже пятые сутки, а с её хахалем она разговаривать не желает, и вообще сейчас участковому позвонит. Пришлось рявкнуть и сунуть ей под нос служебное удостоверение — они у нас хитрые, если не приглядываться вполне можно спутать с полицейской "корочкой". Мадам тут же притихла, даже на "вы" стала ко мне обращаться.

Вот органические — не перевариваю таких пресмыкающихся! И как Майе сюда возвращаться? Меня и так предупредили, что с нервами у неё что-то не так, то ли последствия травмы, то ли еще что-то. В общем, поступил я, как последний сапог, — забрал вещи, заботливо приготовленные хозяйкой явно "на выброс" (забирать было-то и нечего — рюкзак и спортивная сумка). В конце концов, сниму Майе нормальную квартиру, а лучше… Лучше от себя не отпущу. Осталось её уговорить.

Либо я свихнулся, либо влюбился.

Майе я рискнул сознаться только перед самой выпиской. Хотя за две недели мы… Сдружились, так правильнее сказать, наверное. Именно сдружились, без подтекста и намеков на какую-либо романтику. Но её реакции я всерьез опасался.

— Ты с ума сошел? — девушка резко села на постели. — Где я найду квартиру за такие деньги?

— У меня пока поживешь, всё равно там бы тебе покоя не было.

— Зачем тебе это? Лишние хлопоты. Да и никто я тебе. Так, случайная знакомая.

— Я не верю в случайности, — возразил я. — И заметь, ты уже не считаешь меня маньяком.

— У тебя была возможность воспользоваться ситуацией, ты этого не сделал. Влад, я не хочу тебя напрягать, садиться тебе на шею, я же и заплатить не смогу…

Я осторожно взял её за руку.

— Май, если в этом дело и тебе нужно чем-то отплатить, то дома… — девушка напряглась и не мигая уставилась на меня. — Дома у меня сидит наглый и капризный кот, который не выносит одиночества. Тебя устроит такая плата?

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Вчера он из чистой вредности убил мой единственный кактус, который вообще ничего не брало, что он сотворит сегодня я вообще не предполагаю. Главное, чтоб в квартиру пустил.