Розовошекий Славик посмотрел на него недоуменно.

— Сергей, ну чего ты со всеми собачишься?

— Потому что, Слава, один, без жены, живу.

— Опять шутишь. — Уньков сморщился. — Ты думаешь, я не понимаю? За салагу меня держишь, серьезным разговором не удостаиваешь.

— А ты уже матерый?

Славик вспылил:

— Сергей, я так работать с тобой не могу!

— Ну иди к Миронову, скажи это.

— Я, Кострецов, не стукач, с которыми ты привык иметь дело!

— А чего ж только что грозил: «К Миронову пойду»?

— За это извини, вырвалось. Но если и дальше будешь только в свою сторону грести, вынужден буду доложить по начальству. В глаза тебе говорю, это будет уже не стукачество.

— Эх, Славик, — грустно сказал Кострецов, — знал бы ты, что есть стукачество, и тех, кто на этой ниве трудятся. Такое болото, что все хорошие впечатления от жизни дочерна мажешь.

— Кость, ты не один опер у нас, — набирая в грудь новую убежденность, заговорил Славик. — Но только с тобой трудно работать.

— Вот-вот! Это мне сейчас и подполковник сказал.

— Видишь! — горячо подхватил Унь-ков. — Пусть я салага, но он-то матерый. Да все в отделе так считают. Что ты из себя изображаешь? Идейный?

— Не люблю я красивых слов, — тихо произнес Кострецов. — И напоминаю: Костью ты меня, малец, звать не имеешь права.

Славик насупился и замолчал. Капитан взглянул на его розовые щеки, думая, что все-таки испортил отношения и с этим мальчишкой.

Он встал и, уходя, проговорил:

— Нельзя, Слава, давать наступать себе на мозоли. От них походка зависит.

Опер Кость был костью в горле не только уголовникам.

Пару раз в месяц поклонник рукопашного боя капитан Сергей Кострецов обязательно занимался в тренажерном зале. Просторный, со всевозможным спортинвентарем зал находился в стенах одного из московских милицейских подразделений. Здесь Сергей обычно и встречался со своим другом Сашей Хроминым — еще одним из их мушкетерской троицы, если считать погибшего Лешу Бунчука.

С Хроминым Кострецов служил в одной роге в армии. Саша, отобранный в горную разведку за такую же крепость костяка и выносливость, что и Сергей, вместе с ним начал тогда заниматься русским рукопашным боем. Фанатиком этого искусства, профессионально заложенного в старой императорской армии, был в разведроте капитан Михеев.

Капитан был поборником идей В. Ознобишина, чья книга «Искусство рукопашного боя» вышла в 930 году. Ознобишин являлся исследователем и разработчиком прикладных комплексов рукопашного боя, знатоком боевых приемов преступного мира и уличных драк. Его система основывалась на многовековом опыте восточных и западных единоборств.

Атлетически сложенный, всегда с непри-глаженным чубом, капитан Михеев внушал ученикам, как «Отче наш»:

— Рукопашному бою за короткое время научиться невозможно. При ежедневных интенсивнейших тренировках нужно минимум три месяца, чтобы более-менее освоить азы, если на толкового инструктора повезет. — Он самодовольно улыбался, не страдая застенчивостью. — И накрепко понять нужно, что изучать требуется именно рукопашный бой, а не какое-нибудь спортивное единоборство вроде таэквондо. Это — русский бой, в котором стоят до последнего, а не какие-то восточные ужимки.

Кострецов и Хромин стояли до упора. Сергея и в разведроте называли Кость. Сибиряк Саша Хромин характером был ему под стать, хотя внешне — прямо противоположный, брюнет, массивного телосложения.

Отслужив, они не потеряли друг друга, потому что Саша поступил в Москве в Высшую школу КГБ на факультет контрразведки. Тогда и сложилось их «мушкетерское» братство, в которое полноправно вошел сокурсник Сергея по милицейской «Вышке» отчаянный Леша Бунчук. Оно было мушкетерским в буквальном смысле: все готовились и оказались на «государственной» службе. Сергей и Леша — оперуполномоченными в милиции, Саша на такой же должности в КГБ-ФСБ.

Раньше в той же тренажерке, куда приехал в этот вечер Кострецов, они встречались втроем. Бунчук, хотя и не знал капитана Михеева, но под жестким руководством своих друзей успешно овладел рукопашным боем.

Сергей переоделся, вышел в зал, огляделся: Хромина пока не было. Капитан начал разминку. Когда перешел на снаряды, увидел, что и Саня потеет в другом конце зала. В завершение тренировки они отрабатывали в паре удары и блоки.

Закончив, вместе пошли под душ. Переоделись и двинули, по старой традиции, в ресторанчик неподалеку. Выбрали там уединенный столик, заказали, как бывало, хорошего пива. Новым у Кострецова и Хромина стало то, что теперь они брали и по сто грамм водки.