— Я уже даже не знаю что сказать, мистер Иезекиль, — пожал плечами поникший арт-директор, — У меня голова идет кругом. Наверное, я плохой руководитель, раз не вижу, как у меня под носом такое происходит…

— Ну не надо, вот только не надо себя так уж сильно винить, — по-доброму пожурил подчиненного старик, — Ты у нас парень возвышенный, весь в своих проектах, в небесах витаешь, и просто не обращаешь внимания на всяких тварей мерзких, что внизу на земле ползают и друг друга жрут. Для того, чтоб этих тварей вылавливать нужны такие же гады наземные и ползучие. Именно для этого я здесь и сижу, чтоб вся эта мерзость таких светлых голов как ты не касалась.

Джим Купер сидел поникший с погасшим взглядом. Старик глянул на него остро, покачал головой и сказал с сочувствием:

— А знаешь что, Джим, мне кажется, что тебе нужно три-четыре дня отдохнуть, нервы поправить! Я настоятельно тебе советую съездить на нашу корпоративную виллу в Калифорнии! Отдохни там, как следует, сынок, приведи себя в порядок, а то на тебе лица нет. Да-да, прямо отсюда и отправляйся, я сейчас распоряжусь, чтоб машину тебе подали! И чтоб никаких контактов с внешним миром, только отдых и прогулки по берегу, так что положи свой коммуникатор ко мне в сейф прямо здесь и сейчас. Он будет дожидаться твоего возвращения, и никто его пальцем не коснется, я тебе гарантирую! Ну, все, молодец, иди уже, тебя ждет не дождется серфинг, мохито и горячие мулаточки!

Проводив взглядом совсем поникшего головой Джима Купера, старик презрительно хмыкнул, звонком вызвал секретаря и сухо распорядился:

— Наш золотой мальчик отбывает на копоративную тихоокеанскую виллу на четыре дня. Я тут его как следует помакал мордой в говно, так что он там будет сидеть в соплях жалеть себя и упарываться дурью. Не препятствуй, но проследи, чтоб не было никаких контактов с внешним миром. Шлюх ему что-ли подошли посмазливее и помоложе, и кокс нормальный через них переправляй, а то опять каким-нибудь дерьмом уличным отравится.

— Понял сэр, я вас не подведу сэр! — вытянулся парень.

— Ты уж постарайся не подвести меня, Алекс, — по-отечески потрепал своего подчиненного по щеке мистер Иезекиль, — И помни, что содержимое головы этого пацана стоит дороже, чем вся та плесень, что содержится в черепных коробках всех старых пердунов из нашего совета директоров вместе взятых!

Когда подчиненный четким строевым шагом вышел из кабинета, мистер Иезекиль отставил свою чашку, из которой не сделал ни глотка, подошел к окну и, глядя как растерянного Джима Купера мягко но твердо усаживают в большой черный лимузин, негромко сказал:

— Езжай, езжай мальчик. А я тут пока разгребу всю эту большую и вонючую кучу дерьма что ты нам всем подложил.

Утро началось с интересных новостей. В мою разгромленную каюту заявился Пёс, и ничуть не стесняясь Кошки, которая голышом возлежала у меня под боком чуть ли не силой вытащил меня на палубу где и огорошил известием что на борту Бегущего он нашел шпионскую аппаратуру, установленную в основных помещениях: рубке управления, кают-компании, моей личной каюте и почему-то в медпункте. Причем еще неделю назад, сразу после выхода Бегущего из мастерских ничего такого точно не было — он проверял.

Я потер глаза и вздохнул. То, что у нас в команде есть крыса что стучит налево я подозревал уже давно. Теперь подозрения переросли в твердую уверенность. У меня и по конкретным людям сформировалась вполне себе уверенность, которую надо было просто проверить. Проверить и сделать выводы. С занесением в череп. Но потом, когда придет время. Я распорядился пока ничего не трогать и отправился в свою каюту напяливать свой шикарный белый костюмчик для пущей представительности — цель нашего похода уже была на горизонте.

Тортуга Нуэва меня разочаровала. Начнем с того, что это оказался не остров каким была оригинальная Тортуга семнадцатого века, а банальный поселок на берегу Мексиканского залива. Во-вторых, сам городок оказался весьма затрапезного вида. Никакого дикого разгула на улицах, ни толп пьяных головорезов в обнимку с полуголыми шлюхами. Обыкновенный сонный, захолустный городок, Син Сити в этом плане гораздо больше похож на столицу пиратов. У города даже бухты не было, только не слишком длинный мол-волнолом возле которого покачивалось с десяток разнокалиберных посудин, две из которых мне были хорошо знакомы. Это были Мизерекордия Диего Мясника и Дабл Трабл Микки Стаута. Еще одно судно было не просто знакомо, а очень хорошо знакомо. Рядом с хищными приземистыми пиратскими катерами белоснежный Альбатрос смотрелся так же уместно как белый лебедь в компании черных воронов. Честно сказать, у меня сердце екнуло в груди, когда я его увидел. Виктор уже был в Тортуге и вряд ли он вызвал Альбатрос и прибыл сюда с такой скоростью, чтоб накормить меня пряниками.

Мои подозрения начали оправдываться еще до того момента как Бегущий бросил якорь. Активировался мой имплант и меня пронзила острая боль с головы до пят. Я вздрогнул и пошатнулся, меня придержала под локоть стоящая рядом Алексис:

— Что с тобой? Слабость накатила?

— Ага, типа того, — пробубунил я поправляя шляпу.

Кошкодевочка покосилась на меня подозрительно, но промолчала.

Причального пирса в этой дыре просто не было, поэтому пришлось спускать катер, принайтовленный на корме Бегущего и каким-то чудом переживший бой без единого попадания, потом спускаться в него по шторм-трапу, ожидать пока спустятся и займут свои места остальные члены экипажа, кто захотел попасть на берег и все это под аккомпанемент пронизывающей боли что терзала меня с периодичностью раз в десять секунд. Я с трудом сдерживался от того, чтоб не застонать или не наорать на остальных, чтоб пошевеливались живее, но скрипя зубами держался, потому что это означало бы победу Виктора, а я не собирался прогибаться под этого гандона ни на волос. Но как же больно-то! Чего ты добиваешься, сукин сын, чтоб я всадил в тебя пулю сразу как увижу?!