– Андреа, как вы оказались здесь, внизу? – озадаченно нахмурив лоб, осведомился он. – А я-то думал, вы давно уже спите.

– Ах… я… я просто решила спуститься сюда, чтобы попросить у кого-нибудь травяной настойки. Моя головная боль стала просто невыносимой.

– Скажите, вы уверены, что вам не требуется врач? Вы снова вся горите.

Она машинально прижала ладони к щекам. Даже через плотную ткань перчаток она ощутила исходившую от кожи волну тепла.

– Нет, со мной все в порядке – по крайней мере так оно и будет, лишь только прекратится головная боль, а я немного отдохну.

Он продолжал разглядывать ее с каким-то странным выражением.

– Что такое? – спросила она.

– Я просто не могу понять: если вы не собирались выходить из отеля, зачем надо было надевать перчатки. Кстати, ваша правая перчатка сильно испачкана какой-то белой пылью.

– Ох! – Андреа с ужасом обнаружила, что на ткани осталась белая пудра с туалетного столика ее жертвы с верхнего этажа! – Похоже, мне придется отдать их в чистку, не так ли?

Она постаралась поскорее сочинить правдоподобное объяснение такому странному стечению обстоятельств.

– Остается лишь надеяться, что присыпка от головной боли не оставляет на ткани стойких пятен. У меня оставался последний пакетик такой присыпки, и когда я раскрыла его, то действовала так неловко, что все его содержимое высыпалось наружу. И теперь мне приходится блуждать здесь в поисках травяной настойки, ведь аптеки откроются только завтра утром, а я больше не в силах терпеть головную боль. Я и понятия не имела, что так умудрилась испачкать свою перчатку. Спасибо, что напомнили мне об этом.

– Но я так и не понял, зачем вам требовалось надевать перчатки, чтобы спуститься в холл?

– Привычка, наверное! – воскликнула она, театрально взмахнув руками и стараясь рассмеяться, хотя и не очень успешно. – Привычка, ставшая второй натурой. Ведь я все последние дни нигде не показывалась без перчаток, я буквально срослась с ними, вот и все.

– А этот объемистый ридикюль? – не унимался он, не скрывая недоверия.

– Ах, и это… – произнесла она, криво улыбаясь. – Довольно странно с моей стороны, не так ли? Иногда мне кажется, что я так много времени провожу в обществе Мэдди, что ее странности неизбежно передаются и мне. А может быть, все дело в измучившей меня головной боли.

У них за спиной раздвинулись двери лифта, и из них выскочил разъяренный мужчина, в спешке чуть не сшибший их с ног.

– Я желаю побеседовать с хозяином! – провозгласил он. – Немедленно! Мою комнату только что ограбили, и я заставлю этот паршивый отель понести ответ! У них под крылышком завелась целая банда проходимцев! Они не только игнорируют свои прямые обязанности по поддержанию порядка в номерах, они еще и норовят стянуть все, что плохо лежит!

Хотя страх ее был смешон, ведь ни Томас, ни его жена не смогли бы опознать в ней вора, обчистившего их номер, Андреа почувствовала неодолимое желание поскорее удалиться отсюда. Она не могла находиться с ним рядом, просто не могла! И она ухватилась за первый попавшийся предлог:

– О Боже правый! Этот господин занимает номер на одном этаже с нами, только дальше по коридору! Я должна бежать и убедиться, что с Мэдди все в порядке! Она же может до смерти перепугаться!

– А как же насчет настойки? – поинтересовался Брент, стараясь одним ухом уловить обрывки разговора у стойки портье, а другим слушая Андреа. – Вы разве забыли, что именно ради этого спустились в холл?

Она удивленно воззрилась на него. Ого, да ведь он, похоже, ревнует или подозревает ее в чем-то…

– Я прекрасно об этом помню, тем более что голова моя продолжает раскалываться от боли, – холодно парировала она. – Однако, – и она взмахнула рукой в сторону суматохи, поднявшейся возле входа в отель, – вся эта шумиха принудит портье заниматься более серьезными вещами, так что вряд ли у него дойдут руки до какой-то несчастной рюмки настойки. Так или иначе, мне прежде всего надо повидать Мэдди.

Все еще не в состоянии разобраться, где в ее речах правда, а где ложь, Брент вынужден был все же отступить перед этой загадкой, поскольку все говорило о том, что наступил момент заняться своим поручением и ознакомиться с обстоятельствами только что обнаруженной кражи.

– Пожалуй, вы правы, – согласился он, провожая ее до лифта. – Поднимайтесь спокойно к себе в номер, а я прослежу, чтобы вам принесли настойку, или же принесу ее сам.

– Ну а как насчет утра: я увижу вас, как мы условились раньше? – торопливо осведомилась она, высунувшись в остававшуюся между створками двери щель.

– Непременно, – заверил он, и это было последнее, что удалось ей уловить сквозь лязг сомкнувшейся двери.

Как только на место происшествия прибыла полиция для проведения официального расследования, Брент предъявил им свои полномочия, оставаясь инкогнито в глазах служащих отеля. Полицейские охотно позволили ему присоединиться к расследованию, равно как и двоим официальным сотрудникам агентства Пинкертона, командированным в Филадельфию для поддержания порядка на выставке.