Самое больше отличие наших миров – магия. Она-то и правила миром. В прямом смысле этого слова. Все руководящие посты занимали люди магически одаренные… И да, здесь не было эльфов, гномов или драконов. Что признаюсь, меня расстроило.

Мир в основном населяли люди, не обладающие магическими способностями. Обычные граждане. Именно они развивали механику, технику. Поэтому большинство приборов сложного назначения, как, например, стиральная машина, имели и магическую, и механическую основу. Здесь развивались науки. Например, химия и биология преподавались в отдельных Академиях, и конкурс туда был весьма высок. Моя сиделка мечтала туда однажды поступить.

Но были и те, кому повезло родиться с даром. Это, как правило, происходило, где оба родителя были с магическим потенциалом. Поэтому среди аристократии и не приветствовались браки с обычными людьми. При этом сила была не важна. Часто у сильных магов рождались слабо одаренные дети и наоборот.

За все время пребывания в больнице мой магический дар так и не проснулся. Я уже многое знала и понимала в новом мире. И вот, по истечении месяца, специальная комиссия вынесла вердикт, что я не представляю угрозы для общества, достаточно освоилась, приспособилась к новому языку, письменности и чтению. И теперь я могла быть полноценным членом нового для меня общества.

Вот уже три месяца, как я в новом мире и почти два, как я работаю в магазинчике у мэтра Липринора. Оказывается, не так много переселенцев пребывает в этот мир. И моё появление в городе не прошло незамеченным. Да еще появление не где-то там, а в крупнейшем музее, где собраны известные картины. Кроме того, с помощью одной из этих картин. И мэтр Липринор, владелец магазина на улице «Трех голубок», стал настойчиво просить своего друга Арчибальда Дрейма уговорить меня поработать в его магазине. Мол, и мне хорошо, я успею освоиться, пока не найду что-то, возможно, лучшее, и ему выгодно. Такая реклама: в его магазине работает та самая переселенка из другого мира, что вывалилась из картины в Лувриоре.

Магазин торговал антиквариатом. Я было подумала, что все картины должны двигаться и разговаривать. Как в замечательной книжке про мальчика в очках. Но, как оказалось, это если и было, то в исключительных случаях, как с моим перемещением. А так картины были самые обычные. То есть все полотна, рисунки, скульптуры и фрески были неподвижными. Их было много. И они были очень разные. У себя дома я обожала вечерком, усевшись перед телевизором, посмотреть передачи об искусстве, похищениях бесценных полотен, загадках живописи. Я, разумеется, не была никаким экспертом и даже близко не причисляла себя к ним, но большим любителем была точно. Каково же было мое удивление и радость, что и в этом мире я не буду в любимой области полным неучем. Совпадений было много. И в именах художников, и в самих изображениях, и в жанрах, и в направлениях.

Мэтр Липринор сам магией, как и большинство жителей, не обладал. Вся его семья, многочисленная надо сказать, магией тоже не владела. Но очень уважала тех, кто ею обладал. Поэтому узнав, что мой дар еще не раскрыт, мэтр так обрадовался, что может стать свидетелем его пробуждения, что даже согласился сдать мне комнату за полцены у него, на самом верхнем этаже. Высоко, но я молодая, доберусь. Его «высоко» носило гордое звание «третий этаж». Угу, попробовал бы он на шестой добраться и при этом с сумкой, а лифт с лифтером вместе пьют.

В первые две недели, когда я вырвалась наконец из больницы, я только и делала, что носилась по городу, носящему имя Лютеция, что переводилось как «город из ила». Это была своеобразная столица, потому что это был самый большой город. В этом мире, к моему удивлению, были условные деления только на области. Лютецией я не могла насмотреться и надышаться. Мне все было ново и необычно. И в городе действительно не было высоких домов, самые большие особняки были в пять этажей. Хотя потом, в самом престижном районе, я увидела парочку замков, но на общую картину города они не влияли. Столица была очень красивой. Каждый дом был маленьким шедевром. Это было что-то наподобие нашей средневековой Европы, только без помоев, льющихся сверху, грязи и крыс. Город был очень чистый. За этим тщательно следили.

И, конечно, самой необычной для меня была магия. Она была повсюду: в автомобилях, в оформлении витрин магазинов, в пролетающих мимо меня магических письмах и даже на шляпках некоторых дам. Город был наполнен волшебством. Он меня заворожил и покорил.

Позже я вспомнила, что Лютецией раньше звалось поселение, которое было на месте современного и знакомого мне Парижа. И хотя здесь не было Эйфелевой башни, в городе имелся Лувриор. Крупнейшее собрание искусства со всего мира. Огромнейший музей, с множеством залов, прекрасным парком и оранжереей.