Сталкиваюсь взглядами с Матвеем. Он даже побледнел. На его лице четко читается недоверие.

– Ты, что, знала?! Какого, вообще?! Не думал, что ты настолько лживая...

– Обороты сбавь!– я тоже бледнею.

От гнева. Еще не хватало, чтобы он так со мной разговаривал.

Матвей замолкает.

Сажусь в ближайшее кресло, тру ладонью лоб.

– О том, что Полину чуть не изнасиловали– знала. О том, что это был Артем– нет.

Наверное, идея не говорить Матвею– была не очень хорошей. Но в то время я не придумала ничего другого.

– Я возвращаюсь домой!– цедит сын рассерженно.

– Обязательно. После того, как испортил мою свадьбу. За что тебе отдельное спасибо.

Вот тут он теряется.

– Я...

– Что ты, сынок? Неприятно быть накосячившим, верно?

Вижу, что он меня понимает. Легко быть правым. И уверенным в своей правоте. Но иногда так трудно понять, где эта самая правда.

– Поэтому предлагаю тебе подняться к себе. И успокоиться. А потом мы поговорим.

– Что– то измениться?– выплевывает сын с сарказмом, но уходит в сторону лестницы.

– И Полину не трогай. Во– первых, она ни в чем не виновата, кроме того, что тебе не рассказала. Во– вторых, наговоришь ей глупостей, сам будешь жалеть.

– Без советов обойдусь, – слышу в ответ.

Вздыхаю, обойдется он, видите ли.

– Так это правда, – голос Влада прерывает мои невеселые размышления.

Он прожигает взглядом Артема. Тот же, воинственно задрав подбородок, готовится отбиваться.

Достало это все. Молчать я не собираюсь. Не к месту вспоминаю, как пыталась поблагодарить сына Влада за то, что он спас Матвею жизнь. Единственное, что он мне дал сказать– это было "спасибо". После чего я услышала: "Зря я это сделал" и "Да чего вы ко мне привязались со своей благодарностью?!"

Но в то же время он его все– таки спас. И очень переживал за Полину. И мне помогал. Что теперь со всем этим делать?

– А что делала флешка с видео, на котором развлекается мой сын, в твоем кабинете, Тимур? И почему ты мне не рассказал, если все знал?– у моего мужа имеются вопросы, на которые он очень хочет получить ответы.

Саркисян переглядывается с Артемом. И причина такого поведения начбеза становится мне понятна– он не захотел обострять и без того непростую ситуацию.

– Тимур Аркадьевич, Вы не могли бы нас оставить?

Я бы не хотела, чтобы при нашем разговоре с Владом и Артемом присутствовали посторонние.

– Конечно, – роняет Саркисян и оставляет нас втроем, закрывая за собой дверь.

– Воспитывать будете?– спрашивает, презрительно улыбаясь, Артем.

– Не собираюсь я тебя воспитывать. Я хочу понять, что с вами обоими не так. Артем, с чего ты решил, что имеешь какое– то право так обращаться с другими людьми? Ты подкараулил Полину, затолкал в машину, бил ее, разорвал на ней одежду, прикасался к ней против ее желания... Ты понимаешь вообще, что ты делаешь?

Парень вскакивает, но я его осаживаю.

– Сядь! И слушай. Это же не только в отношении Полины! Откуда такая жестокость по отношению к девочкам?! Если тебя бросила мать, это еще не значит, что ты можешь идеваться над другими!

Вот здесь он не выдерживает.

– Да кто ты такая, чтобы учить меня?! Раздвинула перед ним ноги, – кивает в сторону отца, – Залетела. Родила. Хорошо устроилась. И хочешь сказать, что будь это ребенок от какого– нибудь Сашки, Пашки, который зарабатывает тридцать тысяч в месяц, ты бы кинулась его рожать почти в сорок лет?! Не смеши меня!

– Артем!– рявкает Влад.

– Погоди!– останавливаю своего мужа, – Пусть выскажется.

Артем сверкает глазами, но молчит.

– Откровений больше не будет? Ммм? Тогда я тебе отвечу. Для тебя я– никто. Но как и перед кем я раздвигаю ноги– это мое личное дело. Дальше, если бы это был ребенок Сашки или Пашки, то я бы его тоже оставила. Потому что в первую очередь– это мой ребенок. Проблема таких, как ты, в том, что вам все должны. И в том, что вы свято уверены, что деньги решают все. Но это не так! Как этого можно не понимать?!

– В том, что он так считает, целиком и полностью твоя вина, Влад, – теперь я обращаюсь к мужу, – Вы– одна семья, но не слушаете и не слышите друг друга. Ты всегда, чтобы он не натворил, улаживал все. А надо было выяснять, почему он себя так ведет!

– Что– то твой сын тоже не воспылал желанием кого– то слушать! Я думал, он меня убьет!– парирует мои слова Артем.

– За Полинку? Вполне. Хорошо, что остановился. Слушать сейчас он и правда никого не будет. Но это только сейчас. Пока не успокоился. Я не знаю, что вы со всем этим собираетесь делать, но, если Полина решит написать заявление, я ее поддержу.