“Прости, что задержался. Буду через двадцать минут”, — пишу в телеграме, чтобы не разбудить, если вдруг занята или задремала, так и не дождавшись моего сообщения. Время позднее, почти одиннадцать ночи.

“Жду!!!”

Три восклицательных знака, надо же. Представляю, как Юля мечется по квартире, разогревает ужин, постоянно смотрит на часы, дожидаясь меня. Почему-то в голове вырисовывается именно такая картина.

Врубаю музыку, еду по опустевшему городу, ловя небывалый кайф от жизни, предвкушая бессонную ночь. Как бы сильно не уставал на работе, рядом с Юлей я становлюсь неугомонным. Её слишком мало: не могу наговориться, насытиться, нацеловаться. Ни одна девушка не оказывала на меня такое сильное влияние. Работа отошла на второй план, мир засиял новыми красками, полностью исчезла тоска и неудовлетворённость жизнью.

Останавливаюсь возле круглосуточного цветочного магазина, долго пялюсь на ассортимент, не зная, что выбрать. Наугад прошу соорудить букет из бело-розовых альстромерий, которые почему-то ассоциируются с Юлей. Такие же нежные и красивые.

Поднимаюсь на четвёртый этаж, не испытывая больше отвращения при виде старого лифта и заплёванных лестниц. Даже запах жареной капусты не бесит, хотя и напоминает об университетских пирожках. Я всегда брал с картошкой, а Руслан — с капустой и грибами.

Звоню в дверь, волнуюсь, что совсем мне несвойственно. Да и цветы тоже для в новинку, дарил их только классной руководительнице на День учителя. Крепко романтика в голову шибанула.

— Привет! — Юля всплескивает руками, как только замечает букет. Растерянно моргает, переводит взгляд на меня, словно не верит, ищет подтверждения, что эти цветы для неё.

— Это тебе, — говорю очевидное. Она берёт альстромерии, прижимает к самому сердцу, радостно улыбается, а в глазах блестят слёзы. Наклоняюсь, чтобы поцеловать, втянуть запах её шампуня, насладиться теплом родного тела.

— Спасибо! — шепчет Юля. — Пойдём поужинаем, иначе мясо остынет.

— У тебя какой-то пунктик насчет еды? Постоянно хочешь меня накормить.

— Не знаю, так принято — готовить ужин для своего мужчины. Мне нравится, — её щеки мило краснеют, взгляд такой искренний и счастливый, что хочется забросить её на плечо и отнести в спальню, а не мясо жевать. Но Юля старалась ради меня, поэтому я подавляю желание и захожу в квартиру.

Запах на кухне божественный.

— Я решила не мудрить, приготовила стейк с грибным соусом и салат с моцареллой, — Юля роется в шкафчиках, достаёт вазу и помещает в неё букет. — Очень красивые цветы, спасибо!

— Ты так рада, словно я новый айфон подарил, а не банальные цветы, — ухмыляюсь, разрезая стейк. Средняя прожарка, как я люблю.

— Да нафиг мне крутой телефон? Что с ним делать? Я в соцсетях почти не сижу, фотографироваться не люблю, а с интернетом мой смартфон отлично справляется. Зато цветы — это мило и романтично! Ничего ты не понимаешь, — машет рукой, смеётся игриво.

Сейчас бы посадить её на стол, снять слишком короткие шорты и довести до оргазма руками, чтобы дрожала в моих объятиях, стонала и царапала плечи. Неимоверным усилием воли возвращаюсь к стейку, пробую — сочное мясо, приятный грибной соус, вроде незамысловатое блюдо, но снова кажется, что Юля готовит лучше ресторанных шеф-поваров.

— Очень вкусно, — от моих слов её глаза горят ярче, ослепляют теплом.

— Я сейчас, — Юля подрывается, убегает в другую комнату.

Успеваю доесть стейк и помыть посуду, когда она возвращается, воодушевлённая, с шальным блеском в глазах. Держит что-то за спиной, подходит ближе — и, втянув ртом воздух, протягивает мне альбом. Тот самый, который я случайно увидел в магазине комиксов, а Юля испугалась, замкнулась в себе, несла какую-то чушь про отсутствие таланта.

В горле ком, я, как полный тормоз, смотрю на альбом и не смею его коснуться. Понимаю, что это означает полное доверие со стороны Юли.

— Бери, пока я не передумала, — просит, голос тонкий, срывается.

Открываю альбом, медленно перелистываю страницы, любуясь её творчеством. Хаотичные зарисовки, отрывки комиксов с полноценными диалогами, необычные изображения супергероев, чьи-то портреты. В конце альбома на секунду закрываю глаза.

— Плохо получился? — пугается Юля. — Я сегодня рисовала, спешила немного.

— Ты очень талантлива, — разглядываю собственный портрет, замечаю, что он отличается от остальных рисунков. Словно выполнен с особой страстью, я бы даже сказал — с любовью. Чувствую, что Юля рисовала меня на эмоциях, вложила всю душу в портрет. — Только я получился каким-то идеальным здесь, — отшучиваюсь, потому что страшно — такая дикая буря поднимается внутри, грудь щемит от нежности, кончики пальцев дрожат, и я прячу руки под столом.

— Ты и есть идеальный. Для меня, — признаётся Юля.

Между нами всё серьёзно. Я чувствую ответственность за неё, хочу оберегать и защищать, поддерживать в тяжёлые моменты, разделять с Юлей все радости и печали. Но вдруг не справлюсь? Трусливая глупая мысль, которая сразу же испаряется. Я не идеальный принц из детских сказок, но почему-то заслужил Юлину любовь. Мне тревожно, не хочу разочаровать её или случайно обидеть.

Отныне нас двое. Я пока не готов признаваться в любви. Знаю, что чувство взаимное, но хочу повременить немного, свыкнуться с новой реальностью.