— Отпусти меня, урод!

Но он не отпускал. Делал мне больно, заламывал кисть, словно я какой-то преступник, а он — доблестный полицейский. Но на самом деле это было просто насилие.

— Если я трачусь на телку, — дышал он мне в лицо, — то она должна мне секс. Это главное правило. А ты — ты просто реально с прибабахом. У тебя просто завышена самооценка. Ты даже не представляешь, как я на тебя зол, Ульяна.

— Ты делаешь мне больно! — собирались у меня слезы на глазах. — Отпусти сейчас же, а то пожалеешь!

— Нет, идиотка. Это ты у меня теперь пожалеешь. Ты только что опозорила меня при корешах. Так что… знаешь что? Катись ты нахер… Я тебе в этот раз не позвоню. Ты сама ко мне приползешь на коленях. Вот увидишь. Будешь молить меня, чтобы я тебя пожалел и вернулся. Но я откажу тебе, Ульяна. Хочешь со мною порвать — пожалуйста, мы никогда не будем вместе… И да, — схватил меня Никита за волосы, подняв с капота как собаку, — если тебе и правда интересно — это телка, с которой я на прошлой неделе отдыхал за городом. И она лучше тебя хотя бы тем, что дает мне и не ломается, как ты.

— Ты тварь!

Я пыталась вырваться, но все было тщетно. Он стоял и смеялся мне в лицо, не хотел разжимать кулак с моими волосами. Упивался моментом моей слабости. Хотел мне сделать больно — отомстить за разрыв отношений. За своеволие. За отказ потакать его слабостям.

Но смеялся Никита недолго.

В следующий момент он разжал ладонь, а самого его крепко трахнули башкой в капот. Да так сильно, что кровь пошла из носа.

Это был Макс. Он приехал домой и увидел мои мучения. Теперь уже Никита, а не я, был прижат к машине, словно преступник. И в отличие от Шептицкого, Добрынин хорошо знал свое дело — кости так и хрустели от заламывания. Не хватало только наручников.

Мой брат как следует протер Никитиным лицом машину и поднял его, чтобы спросить одну простую вещь:

— Ты что, сука, совсем уже страх потерял?!

— Блядь, отпусти! — кричал мой обидчик, стоя на цыпочках. Чтобы избавиться от боли в локте. Чтобы Макс не дай бог не сломал ему руку. — Отпусти, ты офигел!

— Я тебе говорил, что если увижу слезу, то отрежу яйца?!

Из машины вышли двое. Друзья Шептицкого. Пара мордоворотов, и у одного был нож в руке.

Я очень испугалась за Максима.

— Макс, осторожно! Нож!

Но они даже не представляли себе, с кем связались.

— Назад! — гаркнул мой защитник. И направил пистолет на того, что с ножом. — Еще один шаг — и прострелю колено!

Ситуация накалилась. Такого я себе даже нарочно не представила бы. Реальный кошмар. Я ведь всего лишь хотела порвать с Никитой. Без шума и пыли. А в итоге дошло до оружия.

— Хорош, начальник… — стучал мой бывший по машине, бил кулаком в знак смирения. Он все еще стоял буквой "Г", опасаясь перелома. — Я сдаюсь, сдаюсь!

— Максим, прошу, отпусти их — пускай себе едут!

Я не хотела больше крови. Не хотела, чтобы у брата были потом проблемы из-за меня. А тронь Шептицких — и проблем не оберешься. Отец Никиты легко мог сделать жизнь реальным адом, похоронить одним махом всю карьеру Макса. Достаточно лишь повода.

— Пошел… — Макс отпустил Никиту и провел его прицелом до самой машины. — Даже не думай возвращаться. Увижу тебя рядом с Ульяной — задушу.

— Ублюдок! — сотрясал воздух тот, который еще вчера был моим избранником. — Ты мне нос сломал, козел! — Никита сел за руль, завел мотор. Но перед отъездом сказал пару ласковых слов: — Ты ей даже не брат! Ты ей не родня вообще! Не удивлюсь, если окажется, что ты имеешь сестру по полной программе! Вот она и ломалась все время, фигачила просто на два фронта! Тоже мне хорошая девочка, блядь… — Оскалился он как шакал. — Натуральная шлюха в белом пальто! Желаю вам жить долго и счастливо, пока смерть не разлучит вас! Смотри хоть не залети от него для полного счастья…

Никита бросил мне под ноги пачку презервативов и умчался из двора под рев мотора.

Через пару минут все утихло. Пыль осела. О недавней драке ничего не говорило.

Я облегченно выдохнула и взяла Макса за руку.

— Прости, — грустно улыбнулся он. — Знаю, ты просила меня не вмешиваться в ваши отношения. Но это уже слишком. Он тебя просто не стоит.

Закрыв глаза, я обняла его и чмокнула в колючую щеку.

— Это я должна просить у тебя прощения, что не слушала брата все эти два года. Его давно уже следовало бросить… — Я посмотрела на него и улыбнулась: — Как прошел день?

— День неплохой, спокойный, — ответно улыбнулся Макс и коснулся пальцем моего носа. — Пара ограблений…

— Ужас.

— Хулиганка с телесными…

— Ужас-ужас!

— И самое ужасное, — качал он головой, — куча бумажной рутины.

— Ха-ха-ха…

— Особенно опасно для здоровья. Надеялся хоть пострелять немного после работы, так Никита убежал.

— Хах… А я ужин приготовила, упаковку пива взяла.

Я висела на нем и радовалась покою. Начинало казаться, что мне не нужен парень. К черту этих парней. И так хорошо. У меня есть Макс, я лучше буду больше времени ему уделять. Что-то готовить, спрашивать о его проблемах. Мы с ним последние месяцы так мало общались…