Шрифт:
Глава 31.
– -• •- ---- •• ••-• •-• ••- •--- энъй чътз, ---• - --- -••• -•-- шфь щр ••- --•• -• •- •-•• ъ юнъсш •--• •-• • -•• •- - • •-•• -••- ••• - •-- •!
… Обшбмп йоуёснёейй …
— М щжох джую яфрф шктм? Фэ иж йпвжъю ствдёх…
— Кргб, рс тулрвхя рз псёц!
— Ця си тхцдёпгиьа рси ёяетфд…
— Тш н фшцчб! Иежео, цчхйрдо!
… Рфукь оушкцткйоо …
… Вся тварь разумная скучает: иной от лени, тот от дел …
На чём мы остановились? Ах да, точно! Битва при Требии! Видите ли, Ганнибал Барка — человек противный. Умный, но противный. Противный тем, что он слишком хитрый и опытный. Полагаю, с этим ничего не поделаешь, что конкретно это обстоятельство сыграло с римлянами злую шутку.
Разумеется, он использовал свою хитрость, чтобы воспользоваться слабостями врага. В первую очередь, слабостью вражеского командования, ведь как говорится, зная врага и зная себя, ты победишь в тысяче сражений из тысячи сражений… э, вроде бы было так? Ну, да не суть!
Суть то в том, что Ганнибал устроил против римлян психологическую войну — он убедил их, что его поражение неминуемо, что воины его слабы и нет нужды опасаться его войска. Убедив их в этом с помощью ложного отступления, он успешно сумел выбрать удобное для себя поле боя.
Ну, а поле боя представляло собой открытую, но пересечённую местность. Лагерь карфагенян и лагерь римлян разделяла небольшая река, собственно, Требия.
На юге, между лагерем карфагенян и рекой Требией, кажется, была небольшая речушка с обрывистыми берегами, поросшими зарослями кустарника.
Именно здесь Ганнибал и разместил свой небольшой засадный отряд под началом своего брата, Магона, состоявший из тысячи лучших пехотинцев и тысячи лучших всадников.
К слову, последние были взяты Ганнибалом из переданного ему отряда тяжёлой конницы. Видимо, они приятно удивили его за время боевых действий в Испании. Впрочем, не то чтобы я когда-либо сомневался в этом.
В общем-то, долго описывать войска противников мы не будем — вряд ли это интересно кому-либо, ведь если сводить всё к коротким описаниям, то получается следующая картина — ливийцы, иберы, кельты и прочие наёмники против римлян, италиков, кельтов и греческих наёмников.
По сути, да и диспозиция нам не слишком важна. Карфагеняне — галлы в центре, ветераны из числа ибер по обеим сторонам от них, а по обеим сторонам от иберов — все прочие наёмники, замыкает же фланги кавалерия. Перед ними — лёгкая пехота из балеарских пращников и ливийских копьеметателей.
Римляне — тяжёлая римская пехота в центре, по обеим сторонам от тяжёлой пехоты союзники из числа италиков и кельтов, а по обеим сторонам от них — греческие наёмники, замыкает же фланги кавалерия. Перед ними — велиты, тоже копьеметатели.
В общем-то, ничего особо интересного. Нам интересно лишь то, что атака засадного отряда, где ключевую роль играла предоставленная мной конница, имела, как ни странно, решающее значение в решении исхода битвы.
Впрочем, были ещё две тысячи всадников из того самого отряда, и находились они, как ни странно, на правом фланге карфагенян. Разумеется, эти всадники приняли самое активное участие в разгроме вражеского левого фланга.
Тем более, что на вражеском левом фланге находилась римская и союзническая конница, которых необходимо было разбить ради блага Панэллинского союза.
Собственно, именно этим эти ребята в составе кавалерии правого фланга и занялись. Хотя, полагаю, довольно очевидно, что пять тысяч всадников легко разбили трёхтысячный отряд римских эквитов за счёт очевидного превосходства в числе, выучке и опыте, а после обрушились на обнажённые вражеские порядки.
К слову, симметричная ситуация должна была произойти и на левом фланге карфагенян, но получилась неожиданная ситуация. Несмотря на двукратное численное превосходство, нумидийская конница не смогла разбить арабскую конницу.
Последняя, к слову, ничуть не уступала нумидийцам в боевом опыте, но превосходила их своей выучкой, тактикой и вооружением, благодаря чему довольно длительное время смогла сдерживать нумидийскую конницу.
Разумеется, речи о победе над ней и не шло, но главную задачу арабы выполнили — сдержали противника и не дали ему смять римскую линию ударом во фланг, потому как не обнажили его, в отличие от римских эквитов, бежавших вскоре.
Возможно, это бы даже спасло римскую армию от разгрома, ведь римская линия, смятая всего лишь на одном фланге, где конница карфагенян ввязалась в схватку с пехотой противника и полностью застряла, усердно давила на линию карфагенян, предчувствуя уже скорую победу.