— Ведьма, чтоб тебя, перестань, я хочу тебе помочь, слышишь? Хэла! — прорычал ей в лицо Зеур. — Пусти меня помочь!

Но тут заклинание вышло и, судя по всему, без желания мага, тело ведьмы упало назад, глаза снова были закрыты. Маг тяжело вздохнул, качнул головой и снова расставил над ней руки.

— Вот, блага тебе, ведьма. Сразу бы так, — пробубнил Зеур и больше не говорил ничего, уйдя в заклинание лечения.

Всё это время Рэтар стоял оперевшись на стол, со сложенными на груди руками и молился. Чтоб миру рухнуть, чтоб богам передохнуть, всем до единого, если они действительно бессмертны и где-то там есть… он никогда столько не молился, сколько делает это рядом с этой несносной женщиной.

Хэла была его слабостью. Это Рэтар признавал. Не мог позволить себе, не мог… если потеряет не сможет без неё. Кажется слишком сильно, слишком глубоко влезла внутрь. И пусть хотры утащат Рэтара за грань, но не было с ним такого никогда.

Сейчас он остужал свою кровь, как мог, потому что был готов сорваться.

— Всё, — Зеур встал, встретился взглядом с Рэтаром и усмехнулся.

— И? — глухо спросил феран.

— Если бы не знал, как ты к этой бабе прикипел, то подумал бы после такого, — он обвёл лежащую на диване Хэлу рукой, — что ты её загнать решил в усмерть.

Феран нахмурился ещё сильнее. А маг поднял примирительно руки:

— Когда она последний раз творила заговор? — спросил он.

— Сегодня полагаю, — ответил Рэтар, злясь, что не может ответить точно, но Хэла была в харне с лекарем, значит без заговоров не обошлось, да и если бы не помощь лекарю, то она лечила Юссу до его визита.

— А до этого? — продолжил спрашивать Зеур.

— Вчера, — отозвался Рэтар, понимая к чему ведёт маг.

Конечно, вчера точно лечила Брока. А что ещё? Да кто ж её знает? Это же Хэла, хотра её утащи, Хэла…

— А до того, видимо, два дня, и три и так далее. И не один заговор в день, а много, — проговорил маг. — Я слышал про старосту скотоводов. Ганли… мерзкая тварь. Там без неё тоже не обошлось?

Рэтар нехотя согласно повёл головой.

— Знаешь, я вчера лечил Элгора, и я не стал бы сейчас её лечить, если бы не было серьёзно, — заметил Зеур. — А было серьёзно. Но в данный момент я пуст полностью, качает. И так делать нельзя. И я теперь отправлюсь в ин-хан, чтобы как-то восстановить силы… всесила, хорошо, что он тут есть.

— Она тоже была в ин-хане, после тех девочек, — ответил Рэтар и ему самому это показалось каким-то ничтожным и жалким оправданием.

— И это прекрасно, — сказал маг, но почему-то казалось, что прекрасного здесь ничего нет. — Только, если бы маги могли довольствоваться только этим — то жили бы в магических кругах древних богов и творили столько магических чудес, что некуда было бы складывать. Но дело не только в силе магии, достопочтенный феран. Дело в том, что маги — просто люди. Нам надо есть, спать… отдыхать.

И Зеур развёл руками, натянув на лицо скорбное выражение.

— После вчерашнего, я планировал ничего не делать два, а лучше три дня, — начал маг. — Валяться в кровати, никаких магических ритуалов, еда, сон, самое большее девица попроще. Есть у меня одна такая. Здорова, бодра, сильна. То что надо, других и нельзя. И то — это зависит от того, насколько много я потерял в сотворении магии. Сейчас вот я её к себе не подпустил бы.

Зеур помолчал, глядя Рэтару в глаза.

— Думаю, ты уловил к чему я всё это? — спросил он. — Если конечно она тебе нужна, если хочешь, чтобы подольше прослужила и если не собираешься через пару-тройку луней призвать себе новёхунькую, помоложе, как обычно. Глядишь — сговорчивее. И без неожиданностей.

Феран выдержал надменный, полный издёвки взгляд мага.

— Ей надо отдыхать, — вздохнул Зеур, становясь серьёзным и отпуская свою усталость, которую держал до сих пор в узде.

“Как? Как, чтоб тебе, его усталость, Рэтар, ты видишь, а её? Её — нет? Она рядом с тобой. Ты чувствуешь её. Ты знаешь её, изучаешь её. Или нет… уже понял, что изучил? Остановился? Перестал, посчитав, что всё знаешь? С Хэлой? Вот ты глупец!”

Маг глянул на ведьму и его лицо смягчилось:

— Она на маму мою этим похожа — та тоже никогда не жалуется. А чего жаловаться? Нас бездарей-детей семеро и отец, который в настроении тоор лучше разбирается, чем в настроении своей супруги, с которой уже тридцать с лишнем тиров живёт, — маг усмехнулся. — И ладно, сейчас сестры подросли, помогают. Но раньше-то…

Он ухмыльнулся, глянул на ферана.

— Ты же помнишь нас четыре сына, а только потом три дочки, — маг снова перевёл взгляд на ведьму. — И пока Неязра подросла и смогла маме помогать, были только мы — четыре дурака, да отец. Хотя, ладно, вру, Дрэз всегда её чуял. Помню, подходил и спрашивал “мама, как ты?”, а я малой был и всё думал, чего он у неё это спрашивает. Ответ всегда был один.

Маг замолчал, по лицу мужчины пробежала грусть. Рэтар знал почему — самый старший брат Зеура, Дрэз, погиб чуть больше десяти тиров назад, когда они попали в то злосчастное окружение.