Я улыбнулся и пошел дальше. На пустыре вокруг ветер гонял крохотные снежные смерчики. Кроме меня прохожих не было. Только снежные «чертики», медовый свет фонарей и тьма. Там впереди, за Закорским трактом, еще не было других домов. Только овраги, куда мы по ранней весне лазали за пушистенькими ветками вербы, и стена леса вдалеке. Сейчас ничего этого не было видно. Только непроглядная тьма за дорогой. Через лет двадцать там вырастут настоящие бетонные джунгли, торговые центры из стекла и бетона, а сейчас...

Мне стало тоскливо. Наверное, я могу собой гордиться. Вмешался в ход истории, спас от смерти любимую, хоть и непутевую бабушку. И она теперь снова Наталья Ивановна. Жан выздоровеет, поедет к ней. И потом она снова будет его покрывать, когда ему вдруг вздумается прогулять школу. Он будет помогать ей возить тяжелые тачки с грязной посудой, играть с пациентами в шахматы и подслушивать разговоры в закутке между вторым и третьим этажом, где больные тайно себе устроили курилку, а врачи старательно делали вид, что не знали.

Все хорошо, ведь так?

Вот только... где теперь Елизавета Андреевна? Еще она непутевая неприкаянная душа, которую застрелили в девяносто восьмом на крыльце больницы шинников? Исчезла в небытие в тот момент, когда я вложил ей в руки перстенек с изумрудом?

Ветер швырнул снежную пыль мне в лицо. Я наклонил голову и зашагал быстрее.

Черт, ну почему этот пустырь всегда кажется таким бесконечным?!

Как будто уже целую вечность бреду тут один, сражаясь с ветром и бураном.

Один...

Что бы там ни произошло с Елизаветой, но здесь ее больше нет. Нет больше человека, которому я могу честно рассказать, кто я такой на самом деле. Для остальных я Иван Мельников. Даже для Веника, который зовет меня Жаном. Даже для Феликса и Ирины, которые слышали, что я там бормотал под гипнозом. Даже если я там и проболтался о чем-то, то они явно отнесли это к каким-то болезненным фантазиям ударенного мозга Ивана. Потому что правда... она... ну, в нее довольно сложно поверить.

Но ведь получается, что если случится что-то... эдакое... Кто-то сунет Ивану Мельникову в руки какой-то особенный предмет или скажет какие-то особенные слова, его разум тут же проснется и выкинет наглого квартиранта, в смысле меня, из своей головы. Так?

И что тогда со мной будет? Куда я денусь? Перемещусь в еще какое-нибудь тело или растворюсь в небытие? Рассыплюсь в пыль, как эти вот снежные вихри, которыми ветер играет, как хочет...

На тракте показались фары автобуса. Я припустил бегом, чтобы успеть. Иначе рискую окочуриться тут, пока буду следующий ждать. По выходным да еще и вечером автобусы не так уж и часто ходят. Как хотелось бы...

Запрыгнул на ступеньку, дверь захлопнулась сразу же за моей спиной, прищемив подол пальто. И водила сразу рванул с места. Я ухватился за поручень, чтобы удержать равновесие.

Перевел дух. Выдохнул. Сбросил в кассу пятачок, плюхнулся на свободное сиденье рядом с женщиной в бордовом пальто с воротником из чернобурки с лапками и натянутом на уши вязаном берете. На коленях она бережно держала авоську с зеленым ананасом и связкой зеленых же бананов. А что было в моей авоське, я даже и не знал. Алла завернула свою передачку в пять слоев газеты. Наощупь, вроде консервные банки.

Я остановился рядом с дверью своей квартиры и прислушался. Изнутри хор нетрезвых женских голосов выводил кто в лес, кто по дрова застольный хит про спустившегося с горочки милого в гимнастерке. О как... Похоже, у кого-то гости.

Я сунул ключ в замочную скважину, открыл дверь и попытался проскользнуть в свою комнату незамеченным.

Но мне это не удалось. На скрип открывшейся двери из кухни вывалилось женское трио. В центре — хозяйка Дарья, а по бокам две незнакомые женщины. Типаж «тетки на корпоративе». Волосы завиты, глаза накрашены жуткими голубыми тенями, платья с блестками.

— Вот он, девочки! — заявила хозяйка квартиры взмахнув рукой жестом конферансье. — Лизка, что я тебе говорила? Настоящий красавец, ты глянь! И серьезный такой, не то что этот твой москвич!

— Добрый вечер, дамы, — я расплылся в приветливой улыбке.

— Иван! — Дарья высвободилась из объятий своих подруг и приобняла меня. — Ты должен с нами выпить! И закусить!

— Ммм, от таких предложений не отказываются! — я подмигнул и попытался освободиться. — Дааарья Ивановна, ну дайте я хоть пальто сниму.