Мама напряженно вглядывалась в мои глаза, ища в них на что-то ответ.

— И кому досталось всё имущество… Его дочери, — презрительно фыркнула. — Страдали мои дети. Мои! Он обязан был после всех бед обеспечить их, но он решил отдать всё этой шмаре!

Мама недовольно поморщилась и устало прикрыла глаза, мечтая забыть все наши разборки.

— Валерия ни в чём не виновата, — от этих слов уже я непонимающе поглядывала в сторону родительницы.

— Она изменила Вадиму, — я сложила руки на груди.

— Я бы не была так уверена, — с лёгкой, но виноватой улыбкой сказала мама.

— Объясни.

— Очень-очень давно я подделала фотографии Вадима с тобой и написала короткое письмо… Конечно же Валерия сомневалась, поэтому я старалась всячески убедить её некоторыми слухами, и она попалась, — мама хмыкнула, ощутив вкус победы. — Позже позвонил Вадим, изложил ситуацию и принял решение о разводе.

— Подожди-подожди, я знаю, что они и слова друг другу не промолвили, когда проходила данная процедура, — напряжение всё больше нарастало, будто кто-то садился мне на горб и ножки свесил.

— Всё очень удачно сложилось, для тебя, — кинула мама, чтобы совесть кольнула моё ледяное сердце.

— Сама сделала и теперь обвиняешь меня? — я посмеялась.

— Ты же вечно ныла, что Вадим такой мужчина, такой красавчик, но почему-то не замечает тебя, — мама встала со своего места и отправила кому-то смеску.

— Я никогда такого не говорила, что ты несёшь, старая женщина, — она лишь хмыкнула.

— Ты останешься совсем одна, Вась, — мама сочувствующе погладила меня по плечу, — люди, которые жаждут власти и идут по трупам никогда не станут счастливыми.

— Сказала та, которая в молодости творила те ещё перевороты, — фыркнула ей, убирая руку с плеча.

— Думаешь я счастлива? — она грустно улыбнулась. — Внуки похожи на монстров, дочь — пытается с помощью сыновей уничтожить наследницу…

— Она не наследница! — прорычала я, окончательно теряя самообладание.

— Сама настоящая наследница, Вась, — сухо ответила мама. — Или ты сомневаешься в словах нотариуса?

— Что вы, Настасья Фёдоровна, ни в коем случае, — я провела её фигуру взглядом, — то есть, ты знаешь, кто является нотариусом?

Мама замерла в дверном проёме и в мою голову закралась достаточно прискорбная мысль, чтобы озвучить вслух.

— Даже, если бы и знала, то никогда не призналась, — она хлопнула дверью.

Наши отношения всегда были на грани ненависти и безразличия, но до такого точно никогда не доходило. Чтобы она на прямую обзывала и унижала своих же внуков? Ненавидела всей душой нашу семью? Меня? Но, кто же на самом деле может быть нотариусом, который утвердил заявление Вадима…

В машине Артура, на пути к домику в лесу

от имени Амелии

Я безмятежно смотрела в окно автомобиля, которым управлял Артур. Чувствовалось некоторое опустошение и волнение от грядущих проблем. Как же проста и легка была моя жизнь без отца и проблем, свалившиеся мне на голову.

Артур вздохнул. Кажется, что такой ритм жизни способен и сильного мужчину выбить из колеи. Под чёрным глазами появились заметные круги, придавая парню эдакой мрачности. На лбу выступили жилки. Они настолько крупны и извилисты, что больше напоминали корни деревьев. Артур напоминал злого гения или серийного убийцу, когда смотрел на дорогу испепеляющим взглядом.

— Я думал, что смог избежать такой жизни, — тихо заговорил он.

— О чём ты? — моргнула несколько раз, фокусируясь в целом на мрачном собеседнике.

— Думал, что смогу жить свободно, не беспокоясь за чью-то судьбу, — Артур повернулся ко мне, будто обвиняя во всех смертных грехах.

Сердце болезненно сжалось. Я прямо чувствовала, как невидимая рука постепенно стискивала меня изнутри, забирая весь воздух из лёгких. Это было бы романтично, но больше напоминает недоделанный триллер. Зачем Артур говорит это так, намекая, что я навязалась ему со своими проблемами? Я сглотнула ненавистный комок.

— Спасибо тебе большое за помощь, искренность, доверие и нежность, — пелена слёз уже была готова обрушиться, но я сдержалась, втянув воздух, — никто не заставляет тебя помогать мне. Закончи это прямо сейчас.

Я отстегнула ремень безопасности.

— Останови машину и просто забудь обо всём, — горло вмиг пересохло, — привези маму, пожалуйста, или я сама вызову ей такси…

Дышать становилось всё тяжелее, будто на спину падали невидимые камни, а незримое вытягивало влагу, желая скорой кончины слабому звену.