— Сейчас мы едем в секретное место, где лежат документы, которые получишь на всех основаниях, — отмахнула от меня она, снова скидывая вызов. — Потом общим мозговым штурмом решим, чего хочется душеньке твоей. Бизнес можно развалить или стать во главе.

Машина резко затормозила на последнем предложении, от чего мои слюни остались на сидении. Я прикрыла рот и пугливо глянула на Настасью Фёдоровну. Слава богу. Она ничего не заметила.

— Вот настырный, — ругнулась женщина, открывая дверцу машины.

— Где она?! — знакомый бархатный голос одурманил меня. Как давно я его не слышала…

— Тут я, — выскочила из машины, окинув его взглядом. Таким, который пробирает до ниточки.

Артур был мокрый и побитый, весь в царапинах и ссадинах. В душу закралась непрошенная мысль о том, что он искал меня. После той жуткой аварии и отвратных слов. Он даже не занялся своим лечением, а пошёл искать меня. Я закусила губу и глубоко вздохнула. Нет, не стану плакать, пусть идёт к чёрту со своими словами, которые больше напоминали острые клинки, раз за разом вонзающиеся в хрупкое сердце.

Артур медленно шагнул ко мне. Присмотрелся к реакции, что стою и никуда не двигаюсь. Сделал ещё три шага. Я и бровью не повела. Через секунду он оказался очень близко и прижал меня к себе.

— Я не смог защитить тебя, — Артур зарылся лицо в мои волосы, — наговорил лишнего и не спас.

Руками обхватила его, ластясь в нежные и крепкие мужские объятия. Всё осталось где-то позади, далеко-далеко, а сейчас был только мой любимый мужчина и наша связь.

— Больше я никогда тебя не отпущу, никогда, — Артур посмотрел своими чёрными глазами в мои. Захотелось утонуть в этом омуте и не просыпаться от чар.

— Я останусь рядом, если расскажешь о своём прошлом, — поставить ультиматум это обязаловка. Нельзя меня обманывать!

— Неужели у меня совсем нет выбора, и ты сразу уйдёшь? — он усмехнулся, щёлкнув пальцем по носу.

— Совсем, — твёрдо ответила я, вцепившись ему в руку, будто клещ.

— Видимо этот разговор подождёт, юные романтики, — Настасья Фёдоровна указала в сторону здания, где и была решена моя судьба.

Презрение к деньгам встречается нередко — особенно среди тех, у кого их нет.

Жорж Куртелин

Настасья Фёдоровна учтиво объясняла все тонкости передачи наследства и факторы, которые повлияли на решение отца. Точнее, мотивы отца усердно скрывались. Артур сидел возле меня, также замечая, что женщина якобы пыталась скрыть грязные секретики проблемной семейки.

— Вот, — она передала стопку бумаг, поправляя очки. — Тут всё, что тебе пригодится, Амелия.

Это всё прекрасно, но определённо не утоляет любопытство, которое пробудилось из-за этой же нотариальной особы.

— Вам стоит всё рассказать Амелии, чтобы она это слышала не от какого-то левого парня, а непосредственно от матери Василисы, — Артур заставил Настасью замереть на месте и побледнеть.

— Молодой человек, это не моё…

— Это как раз таки целиком и полностью ваша вина, — он произнёс это таким тоном, будто бы знал все горести женщины. Настасья нервно сглотнула. Почему-то мама Васьки внушала великую силу и вселенское доверие, но после обвинительного тона Артура закрались сомнения.

— Нет, я не виновата в глупости дочери, — тон её отдавал сталью.

— Конечно, ведь отфотошопленные фото появились сами себе на свет, — Артур усмехнулся, поглядывая на вполне спокойную женщину, — и отправились по почте Валерии.

От такого заявления моя челюсть упала на пол, кстати деревянный. Что за любовь к деревянным поверхностям и кожаным креслам. Последнее ещё можно понять, очень удобно для мягкого места.

— То есть, мой папа не изменял маме? — огонёк надежды неожиданно воспрял духом.

Настасья Фёдоровна поджала губы. Моя улыбка моментально стёрлась, а огонёк бесцеремонно потушили. Я посмотрела на Артура, пытаясь найти хотя бы в его глазах ответ на свой вопрос.

— Конечно, нет, Лия, — он положил свою горячую ладонь на мою и сжал.

— Зачем лапшу на уши вешаешь девочке, душегуб, — женщина смахнула седые пряди, бросая на Артура презрительные взгляды.

— Молчать, — его буквально начало потряхивать от гнева. Он сжал ладони в кулаки, мечтая броситься на Настасью и разорвать.

Последние новости пугали до тошноты, смешиваясь с болью в животе. Лучше бы папаня разделил наследство между сыновьями и дело с концом, а так проблемы опустили на хрупкие женские плечи.