Мысли о еде тут же выветрились из моей головы. Нет, я была голодна, но это уже был совершенно другой голод.

— Опять вы нашу жену соблазняете? Дайте ей хоть позавтракать, — возмущённо проговорил Адер, только что вошедший в комнату. Скорее всего, именно он, как и всегда, занимался завтраком. Как оказалось, среди всех нас он лучше всего готовит и ему нравится это делать. Поэтому в последние дни, даже когда мы останавливались на постоялом дворе, он как-то договаривался с поварами и готовил для нас всё собственными руками.

— Не будь занудой, — хмыкнул Итан, качая головой. Его проворные ручки уже залезли мне под ночную и начали аккуратно мять мою возбуждённую грудь. — Сначала нашей жене надо утолить совершенно другой голод. Правда, Элай?

— Совершенно согласен с тобой, — тут же согласился мой первый муж. К этому моменту он был уже практически полностью раздет. Удобно устроившись на кровати, он тут же притянул меня себе, устраивая сверху.

Итан не заставил меня ждать. Прижавшись ко мне со спины, мой оборотень начал избавлять меня от ночной рубашки.

— Чего стоишь? — спросила я Адера, который, словно заворожённый, наблюдал за развернувшейся на его глазах картиной. — Не хочешь присоединиться?

Конечно же, он хотел.

После утоления одного голода мы всё-таки решили избавиться и от другого. Завтрак, как и всегда, был невероятно вкусным.

Оставляя за спиной очередной постоялый двор, я радовалось, словно ребенок. Он был последним. Уже сегодня вечером я окажусь среди родных стен и обниму своего любимого брата.

Ступила я на свои земли с бешено колотящимся сердцем. Однако старалась не показывать страха. В сторону возвышающегося особняка я шла с гордо поднятой головой, чувствуя поддержку моих мужчин, следующих за мной по пятам.

Пред нами все расступались, не пытаясь даже остановить нас. Все узнали во мне свою госпожу, хозяйку, сгинувшую несколько месяцев назад. Скорее всего, все думали, что в тот день меня забрал посланник. После моего исчезновения они все пришли в себя, чувствуя магию посланника. Последние ведь оставляют её, когда приходят за своей жертвой.

Только вот я оказалась не так проста. Мне удалось ненадолго избежать участи жертвы.

— Адриана, неужели это ты?

Я смотрела на ошарашенное лицо своего брата. Габриэль стоял напротив меня. Его взгляд, полный боли и неверия, впился в меня. Казалось, что он даже боялся моргнуть.

— Габриэль, — тихо выдохнула я и сама устремилась в его объятия.

Мой старший брат пах как-то по-особенному. Этот запах я помню с детства. Он всегда ассоциировался у меня с чем-то родным, тёплым и любимым. Никто не пах так, как он.

— Я думал, что потерял тебя, родная.

Его руки скользили по моей талии, всё ближе и ближе притягивая к себе. Носом зарылся в мои волосы, прямо как в детстве. Я помню, что он всегда любил вдыхать запах моих волос.

— От меня так просто не избавиться, — усмехнулась я, качая головой. — Хочу познакомить тебя со своими мужьями, — немного отстранившись, сказала я.

— Ты и замуж выскочить успела?

— Трижды, — кивнула я, искренне улыбаясь. Не покидая объятий брата, я представила ему каждого из моих мужей и сразу пояснила, что у нас брак равных.

— Ого! Удивила ты меня, сестрёнка. Представляю, в каком шоке будет наша мамочка. Она и представить не могла, что её дочь решит заключить брак равных. Да ещё и сразу с тремя!

— О, Габриэль, мне так много надо тебе рассказать. Например, о том, что у нас с ними не просто брак равных. Мы получили благословение самой богини Эмилии.

— Я думал, ты уже не сможешь меня удивить, но… оказался не прав. Ты обязана мне всё рассказать!

Я видела, как глаза моего брата загорелись в предвкушении. Это всегда происходило с ним, когда он жаждал услышать интересную историю.

— Я обязательно все расскажу, но думаю, сначала мне стоит встретиться с матерью.

Макбет Джонсон встретила меня холодным, ничего не выражающим взглядом. Она совершенно никак не показала своей радости от того, что к ней вернулась её единственная дочь. Хотя на самом дне её пугающих тёмных глаз я увидела блеск. Это было предвкушение. Она вновь благодаря мне сможет возвыситься над другими. Конечно, женщины, у которых есть дочь, гораздо более влиятельные в обществе.

— Рада, что ты вернулась, — скупо кивнула она. — Поведаешь о том, куда исчезала?