— Имлерих! — скомандовал Эредин трубным голосом.

Тот подхватил Весемира и прижал, держа за горло, к стене под нами.

— Беги! — прохрипел Весемир девушке, его ноги подёргивались в воздухе.

— Она тебя не бросит, — Эредин медленно снял маску в виде черепа. На Цири смотрело бледное лицо с хищным носом и суженными в точки зрачками безумных глаз. — Вы, люди, так непрактичны.

Кольцо всадников сжималось. Вперёд выступил чародей с длинным посохом со светящимся шаром в навершии. Эредин протянул руку Цири. Вокруг в темноте мелкими холодными мухами кружился снег. Я схватила ладонь Иорвета правой рукой, приготовила левую, выжидая нужный момент.

Меч Цири звякнул о камни. Она медленно пошла к Эредину.

— Я запрещаю! — закричал Весемир. Цири шла вперёд. — Вечно ты никого не слушаешь… Мне всегда это нравилось.

Весемир выхватил стилет и вонзил его в бок Имлериха. Я накрыла ладонь Иорвета.

***

Шар в посохе Карантира ярко освещал мрак изнанки. Сам чародей, в отличие от остальных всадников, видимых лишь абрисами, выглядел здесь стройным высоким юношей в тонкой эльфийской тунике, с длинными белыми волосами, ниспадающими по спине до пояса.

Мы соскользнули вниз, мой волк прыжком впился в горло гончей Дикой Охоты и принялся трепать её. Я шикнула на него, волк, недовольно рыча, бросил добычу.

Из-за отворота сапога Иорвет достал стилет, которым когда-то уколол себя в палец, чтобы снять иллюзию, и задумчиво стоял около Имлериха, неподвижно держащего старого ведьмака за горло. Вопросительно оглянулся, глаза на белом лице вспыхнули. Со всей решимостью я кивнула.

— Я в тебя верю, — тихо сказала я.

Иорвет отвернулся к ведьмаку, примерился и коротко вогнал стилет тому в живот.

— Уходим, — приказал он, убирая стилет, и в этот момент я с ужасом увидела, что шар на посохе Карантира вспыхнул, а юноша стал медленно поворачивать голову в нашу сторону.

«Это невозможно», — промелькнула мысль, и мы бросились со двора. Мы должны были убежать как можно дальше, но шар сиял всё ярче, прорезал изнанку молниями, и она схлопнулась, когда мы пробегали мимо застывшего Эскеля. Иорвет толкнул меня в сторону, и мы вжались в нишу двери в замок. Из-за угла я видела, как изо рта Весемира хлынула кровь, голова ведьмака бессильно свесилась набок. Имлерих секунду смотрел, как кровь заливает его перчатку, разжал руку и брезгливо потряс ею, потом с усилием выдрал из бока стилет Весемира. Тело ведьмака упало на землю.

— Не-е-ет! — закричала Цири.

В отчаянии она попятилась. Повинуясь знаку Эредина, к ней двинулись всадники. Цири упала на колени, замерла, резко выгнулась. И в следующий миг воздух прорезал крик дитя Старшей Крови.

Голова будто лопнула, засвистел ураганный ветер, я полностью оглохла. Крик становился всё громче, и неожиданно ступенька крыльца больно ударила углом по затылку. Иорвет подмял меня, подгрёб под грудь и с силой сжал ладонями мою голову, закрыв уши. Боль пронзала каждую клетку, глаза вылезали из орбит. Я потеряла сознание.

***

В мутном тумане горели свечи. Я щурила глаза, силясь навести резкость. Из темноты вынырнуло бледное доброжелательное лицо Трисс.

— Зрение скоро восстановится, не переживай, — заботливо сказала она.

— Весемир… — прошептала я.

Я увидела, как размытое лицо Трисс нахмурилось, и меня захлестнуло отчаяние.

— Он в очень тяжёлом состоянии, — проговорила она. — Множественные ушибы головы, проникающая рана живота. И сила, вызванная Цири, едва его не добила, хотя и спасла всех нас. Всадники ушли. Хорошо, что Аваллак'х сумел остановить её. Правда, теперь он и сам лежит без сознания.

Меня начал сотрясать истерический смех. Трисс заволновалась, зашептала что-то. Я почувствовала, будто кожу головы массируют мягкие нежные руки, спокойствие и сонливость овладели мной.

— Вот и хорошо, — обрадовалась чародейка. — Колено я тебе вправила. Кости на правом предплечье срастила. Ты хотя бы заметила, что сражалась со сломанной рукой? Через день будешь как новая.

— Спасибо, Трисс, ты лучшая, — я чувствовала к ней безмерную благодарность.

Чародейка улыбнулась.

— Спи. Я пойду к остальным. После крика Цири всем нужна помощь. Даже Йеннифэр, — гордо добавила она.

Мягкое ощущение рук, поглаживающих лоб, баюкало, меня сморил сон.

***

Когда я проснулась, комнату освещало низкое вечернее солнце. В приоткрытом окне в оранжевых лучах танцевали снежинки. На другом конце кровати темнел на белом фоне сидящий ко мне спиной силуэт. Мужчина глядел в окно.

— Эскель! — позвала я.

Он обернулся. Я несколько раз с силой сжала и разжала веки, и чёткость восстановилась. Это был Иорвет. Эльф обошел кровать, присел у меня под боком. Лицо его было бледно, но в остальном он, казалось, был в порядке.