А кругом раздавались ликующие возгласы:

— Я свидетель!

— Принтезис свидетель!

— Николас свидетель!

— Братья Адамас свидетели!

— Я Кавьяр! И я свидетель!

Кругом продолжали раздаваться вперемежку со свистом, крики десятков мужчин, свидетельствующие, что они лично только что слышали что иномирянка и Анастас Фасулаки из рода Кавьяр стали мужем и женой. И наш союз Нерасторжимый!

Только нам двоим радоваться не позволяла сгоревшая рука Анастаса. Кто-то стащил меня с моего мужа, и силой вырвал мою руки из крепкой судорожной хватки Анастаса. Я только увидела, что на его правой ладони белеют оголенные кости. И я крепче обняла своего мужа за шею, пока старый целитель Принтезис пытался оказать ему помощь. Обнимая Анастаса, я неосознанно терла свою ладонь о джинсовые штаны, чтобы избавиться от остатков человеческой кожи и мышц.

— Все я снял боль, — проговорил целитель, продолжая перевязывать ладонь Анастаса.

— Мне уже лучше, — вглядываясь мне в глаза, сказал и сам Анастас. — Не волнуйся.

А я не от обычного волнения, а от дикой нечеловеческой паники не могла даже слова сказать.

— Фасулаки, — произнес целитель, задрав рубаху Анастаса и начиная перевязывать его по линии пояса, — у вас ранение. Чья-то стрела вас все же настигла.

— Ничего, мне не больно. — Храбро сказал Анастас и подмигнул мне. А у него и на лице были следы побоев. Я постаралась улыбнуться ему в ответ, хоть мне хотелось плакать от жестокости местных жителей, основная злоба которых молотом била именно по Анастасу. А он был здесь самым чистым и надежным человеком. Настоящим мужчиной!

— Можно вставать? — Спросил Анастас у лекаря, когда тот закончил с повязкой.

— Не стоит спешить, молодой человек. Ночь еще далеко, успеете вы порадовать юную супругу…

Мы с Анастасом от таких намеков залились краской. А шутка очень понравилась окружавшим нас мужчинам и их добродушные советы и смачные предположения не позволяли Анастасу вернуть свой обычный цвет лица. А потом мой муж притянул меня к себе и подарил мне первый поцелуй. Казалось. Что толпа и весь этот мир пропали, оставив нас хоть ненадолго вдвоем. Я крепче обхватила Анастаса за шею и как только смогла, прошептала ему на ухо:

— Спасибо, Анастас! Ты смог. Не предал нас.

— Не благодари. Я только боролся за свою любимую…

Мне столько еще нужно было сказать мужу именно в этот момент, ведь позже события завертят нас и больше этот момент не повторится, когда самые правильные слова рожаются в сердце и их не стыдно и легко озвучить.

Но раздался громкий металлический скрежет, и на нас с новой силой обрушился шум сотни голосов. Все смотрели на мой автобус.

— Колесница!

— Там внутри разверзлась преисподняя! — Раздались кругом возгласы.

И мы с Анастасом поднялись на ноги, чтобы лучше видеть мое убежище. Внутри автобуса стояло яркое сине-желтое свечение, и металлический каркас автобуса вибрировал, как будто живое израненное существо пыталось надышаться последними глотками воздуха. Потом мой верный, хоть и бездушный, защитник начал сжиматься, и от него стали отлетать и испаряться большие и маленькие куски металла. Видя, как мой родной автобус — верный защитник, почти что друг — покидает чужой ему мир, я не могла сдержать слез и крепче прижалась к Анастасу. А он, чувствуя, что происходит в моей душе, обнял меня левой рукой, а правой, перевязанной ладонью вытер слезы с моих щек.

— Главное, ты уже в безопасности. А осколку чужого мира здесь было не место, — успокаивая меня, прошептал Анастас. Я была с ним согласна, только отвести взгляда от пропадающего в ярком свете автобуса, все равно, не получалось.

А когда автобус все же пропал, кто-то из парней выбежал на то место, где только что стоял осколок чужого мира и, нагнувшись, что-то поднял с земли.

— Последний дар осколка! — Прокричал он, поднимая что-то вверх на вытянутой руке. Кругом все стали радоваться и окружили парня, чтобы полюбоваться его находкой.

Но он выбежал из толпы и подошел к нам с Анастасом. Потом парень протянул нам на обеих раскрытых ладонях то, что назвал последним даром осколка.

— Забирайте, это ваше! — Благородно проговорил он.

А я смотрела на предмет в его руке и не знала плакать мне или уже можно смеяться. Парень торжественно держал пустую банку из-под энергетического напитка. Я уже не помнила, кто из парней выбросил ее из автобуса в первый день нашего перемещения в этот мир. Но точно знала, что тогда они пытались выяснить, находится ли автобус на краю пропасти, и не упали ли в бездну те, кто уже пропал в тумане.

Я важно сказала парню:

— Спасибо вам за благородство и поддержку. Мы с мужем хотим, чтобы этот последний дар осколка чужого мира остался именно у вас.

Парень, которого можно было считать моим ровесником, просиял счастливой детской улыбкой и, хлопнув Анастаса по плечу, сказал:

— Ты счастливчик! Твоя жена умная и щедрая. Вы обязательно будете счастливы.

Под радостные крики и слова поддержки мы с Анастасом сели на лошадь, которую подвели к нам и в плотном кольце других наездников поскакали к нему домой. В пути мы были не меньше нескольких часов, и все это время поднимались вверх по горе.