— До последнего не верил, что ты придешь, — произнес Андрей, поднявшись мне навстречу и отодвинув стул.

Я села, немного смутилась под его пристальным взглядом. Есть совсем не хотелось. Я вяло ковыряла греческий салат, не зная, как начать разговор.

Парень вновь пришел мне на помощь. Рассказывал о том, как ездил на соревнования по плаванию и мечтал стать олимпийским чемпионом, потом получил травму и оставил спорт, пойдя по стопам отца и поступив на юридический факультет. Обычная история, коих тысячи, но впервые мне хотелось слушать. Может быть потому, что Андрей оказался действительно интересным рассказчиком, а может быть потому, что ничего не спрашивал. О себе говорить я не любила. Мне хватало регулярных сеансов у психотерапевта. Пусть я посещала его последние полтора года не так часто, как ранее, но предыдущих лет было достаточно. Я столько времени была абсолютно лишена личного пространства, рассказывая постороннему человеку обо всем, что происходило в моей жизни. Не имела права даже запереть дверь, потому что родители боялись, что я решусь на какой-нибудь отчаянный шаг, не выдержав постоянного преследующего меня ощущения надвигающейся беды, которой не удастся избежать.

— Эй, вернись ко мне, — вывел меня из задумчивости Андрей. На его лице явно читалось замешательство.

— Девушки, которых ты обычно приглашаешь на свидания, не выпадают из реальности, как я?

— Дело не в этом, просто ты казалась настолько отстраненной, будто находилась в другом измерении.

— Да ты поэт! — зачем-то попыталась уколоть. — Нечего совать нос в мою жизнь! Мне жалость не нужна.

— Вот злючка, — ответил Демидов. — Пойдем, провожу тебя домой.

Зря обидела парня, но он повел себя так, будто ничего не произошло. Может, поспорил на меня с кем-то? Я бы не удивилась, столкнувшись с подобной ситуацией еще на первом курсе университета. Пусть даже так. Я не собиралась приглашать его даже на чашку кофе в квартиру родителей, не говоря уже о чем-то большем.

Мы молчали всю дорогу, только у подъезда Андрей неловко чмокнул меня в щеку и произнес:

— Спасибо, что позволила увидеть тебя иной.

Махнув на прощанье рукой, он развернулся и пошел домой. Думала, что он только на автомобиле передвигается по городу, боясь испачкать дорогие итальянские туфли.

Задумалась над его последними словами: что он успел разглядеть во мне за те полчаса, что мы провели в кафе? Откуда такая трогательная забота, которая сквозила в каждом его слове, в каждом жесте? Неужели я действительно ему нравилась? Недоверчивая девушка с неуравновешенной психикой, скрывавшая за внешним спокойствием огромное количество комплексов и страхов, вряд ли могла заинтересовать такого парня, как Андрей. Если он рассчитывал на короткий роман, ни к чему не обязывающие отношения, то явно ошибся. Слишком тяжело я сходилась с людьми, чтобы впускать в свою жизнь кого-то, кто не намерен был в ней задерживаться. Но что, если нет? Неужели я ошиблась, считая, что он хуже, чем есть на самом деле? Может быть, какие-то иные мотивы двигали им, побуждая день за днем делать что-то, что заставило меня не только обратить на него внимание, но и допустить мысль о том, что я могу быть интересна ему не просто как объект страсти, но как человек.

Совсем запуталась, размышляя над его поведением, и глупо улыбалась, вспоминая, как робко он поцеловал меня этим вечером.

***

Вернулась к воспоминаниям о другом вечере, который полностью изменил мою жизнь. До сих пор удивляюсь, почему Андрей не отвернулся от меня тогда. Мы редко пересекались на работе, на обед в кафе рядом с офисом каждый из нас ходил со своей компанией, но парень ничем не показал, что его отношение ко мне изменилось. Конфеты дарить перестал, зато регулярно оставлял на моем столе вместо них хороший швейцарский шоколад. Я могла бы решить, что таким образом он покупал меня, но Андрей по-прежнему не предпринимал попыток к сближению.

Сдалась первой, вновь попросив его о встрече. С той предыдущей прошло больше месяца. Поговорить с ним тогда так и не удалось. Сейчас, пользуясь выходным, могла позволить себе собраться неспешно, чтобы хоть немного изменить тот устоявшийся образ, к которому успела привыкнуть. Я, конечно, не «мымра» из «Служебного романа», но однообразие моего гардероба поразило бы самую чопорную леди: белые и бежевые блузки, черные юбки-карандаши, туфли-лодочки на среднем каблуке.

Почему-то сегодня хотелось выглядеть по-особенному. Надела ярко-голубой легкий сарафан, который так выгодно подчеркивал бронзовый загар и хорошую фигуру. Оставила волосы распущенными, не став закручивать привычной «улиткой». Выразительные глаза не было необходимости оттенять подводкой, а густоте моих ресниц многие откровенно завидовали.

Впервые я столько времени провела за сборами на встречу… или все-таки свидание? Не могла ответить даже себе на этот вопрос, но на душе делалось теплее, когда думала об Андрее. Покружившись перед зеркалом в прихожей, вспомнила гоголевскую Оксану и решила, что сегодня я чудо, как хороша. В моей комнате такого не было. Зеркало сняли даже со шкафа после того, как я лет в пятнадцать назвала его порталом в мир, полный чудовищ.

Постаравшись отогнать от себя тревожные мысли, отправилась на встречу с Андреем, волнуясь и порываясь вовсе повернуть обратно. Тогда меня впервые посетило ощущение того, что от моих действий сегодня будет зависеть вся дальнейшая жизнь.

В этот раз мы словно поменялись с Андреем местами. Он выглядел уставшим и расстроенным. Ослабленный галстук, две первые расстегнутые пуговицы белой рубашки добавляли неряшливости.

— Что произошло? — спросила я, понимая, что должно было случиться нечто экстраординарное, что он появился в таком виде в публичном месте.

— Отец попал в аварию. Сейчас оперируют. Шансов на то, что выживет крайне мало.

— Так почему ты еще здесь? — спросила я. — Едем скорее к нему.

Он послушался и действительно отвез меня в больницу, где дежурили его мама и сестра, какие-то родственники и сослуживцы отца.

Я, посторонний человек, появилась среди всех этих людей, объединенных общим горем, но отступать было поздно.

— Мама, это Ника, — представил меня Андрей, не выпуская моей руки.

Даже не заметила, когда успел взять ее в свою. Пусть, если этот жест его хоть немного успокаивал.

Женщина подняла на меня заплаканные глаза и произнесла:

— Спасибо, что не оставила его одного.

Стало совсем неудобно. Я пришла в кафе, чтобы раз и навсегда расставить все точки над "i", а вместо этого сидела и утешала маму Андрея. Впервые кому-то нужна была моя поддержка, а не наоборот.