Шрифт:
Его дыхание щекочет ухо, улыбаюсь и крепче вжимаюсь в широкую грудь, его пальцы глажу.
– И, главное. Если угадаешь сразу - то будет массаж, сюрприз, а потом…- выдерживаю паузу, хочу чтобы он сам спросил.
И он спрашивает. Но не то, что я хотела.
– А если не угадаю, Алиса? У меня есть встречное предложение.
Ладони замирают поверх его, и я запоздало понимаю, что тут не так - нет кольца на безымянном пальце, это не муж. Не его руки и не его голос. От стыда загораются щеки, разворачиваюсь в кольце его объятий и вскидываю подбородок.
– Так что. Встречное предложение будешь слушать? Интересно?
– Арон усмехается. За ухом у него сигарета, покурить шел. На губах улыбка, он смотрит сверху вниз, и глаза его светятся, словно моя загадка для его ушей была предназначена.
Он так ласково обнимает.
– Ну-ка отпусти меня, - прихожу в себя и вырываюсь.
– Что ты устраиваешь?
– Что я устраиваю? Это ты мне предлагаешь цвет твоего белья угадать, Алиса.
Разворачиваюсь и почти бегу в холл. Требую свой полушубок и сумочку и отхожу в закуток у стойки, я не вернусь туда больше, Ник сейчас же придет за мной и мы уедем.
Достаю телефон и роняю паспорт, шмыгаю носом и наклоняюсь за ним, убираю обратно в сумку.
И застываю.
– Алиса, любимая, - слышу голос мужа и вскидываю голову. Ник приближается, на ходу влезает в рукава пиджака, в зубах зажата сигарета, и он шепелявит, - ты куда убежала? Устала? Сейчас покурю и поедем. Все нормально?
– Ненормально!
– трясу паспортом у него перед носом.
– Ты брал билеты?
– Нет. А что?
– А то, - перерываю сумку в какой-то глупой надежде, что я забыла и сама их выложила, что они за подкладку завалились, и холодок бежит по затылку.
– Они в паспорте лежали. И теперь их нет нигде, - поднимаю глаза на Ника и чувствую, как у меня губы дрожат от возмущения.
– Билеты кто-то украл.
Глава 23
На разборки в холл подтянулись все наши гости.
Ник берет меня за руки и успокаивает, мол, ничего страшного не случилось. И билеты я потеряла сама. Потому, что свадьба, суматоха, я закрутилась.
А я просто в бешенстве.
Кто-то рылся в моих вещах. А из меня теперь выставляют дуру-растеряшу, и это делает мой муж.
– Убери руки, - отталкиваю его и набрасываю на плечи полушубок.
– Вика, собирайся, - требую, - мы уезжаем.
– Алиса, ну куда ты поедешь, - мягко спорит Ник и шагает за мной, когда я отхожу к зеркалу.
– К чему эти скандалы на пустом месте?
– Я пустое место?
– Не передергивай.
– Жених должен советоваться с невестой, кого звать на свадьбу. Кого брать в свидетели. С кем ехать в ресторан. И вместе выяснять, кто украл билеты.
– Ладно, хорошо, - он поднимает руки перед собой, ладони мне показывает, будто сдается и улыбается.
– Ладно, не ты потеряла. Я сам потерял.
– Я говорю их украли!
– возмущаюсь его спокойствию, его улыбке поражаюсь.
– Кто-то копался в моей сумке, а мало ли что у меня там могло лежать?
– Оружие и наркотики, - хмыкает Виктор и забирает в гардеробе пальто.
– Алиса же у нас опасная штучка. Рецидивистка. Гражданка Рождественская, вы сами себя подставили. Вы арестованы.
Арон на эту шуточку усмехается. Молча поворачиваюсь на Ника и вижу, что его тоже потряхивает, в открытую не смеется, не посмел бы.
Сдерживается.
– Вика, поехали, - повторяю.
– Или я еду одна.
– Любимая, куда, - Ник становится серьезным. Подходит ближе, я отступаю.
– Успокойся, пожалуйста, - просит он.
– Сейчас все решим.
– Да, бывает же такое, - Тина, придерживая живот под свободным платьем, чешет к стойке. С таким видом себя несет, словно у нее там в животе бомба.
– Это еще дед не видит. Какую истеричку в семью приняли. Нашла из-за чего орать. Что теперь люди думают, - она машет в сторону официантов, - такой позор, что…
– Закрой рот.
Эта фраза прозвучала сразу с трех сторон, в унисон почти, за меня заступились синхронно, у братьев даже взгляд одинаковым стал - темным, мрачным.
– Не поняла, - Тина останавливается у стойки и зыркает по сторонам.
– Что это только что было? Три взрослых мужчины. На беременную девушку накинулись? Боже. Что-то мне нехорошо.
Беременная девушка еще сильнее выпячивает живот, приковывая к себе все внимание.
– Поехали отсюда, - дергаю за руку Вику, которая уставилась на Тину с открытым ртом. Тащу подругу к выходу.
– Алиса, дай хоть одеться, - Вика на ходу влезает в шубу и ойкает, когда я толкаю ее на улицу.
Валит снег, машины на сугробы похожи, расчищенные утоптанные дорожки замело, а я в туфлях.
– Алиса, - Николас вылетает следом.
– В ресторан вернись, заболеешь.
– Не заболею.