Цербер крепко сжал мои дрожащие пальцы в своей ладони.

– Ты хочешь с ними общаться? Давай я аккуратно поговорю с твоим отцом и…

– Не хочу, – буркнула я в приятно пахнущую шею начальника. – В детстве, может, и хотела, а сейчас мне это ни к чему, я уже не ребенок.

Цербер задумался о чем-то своем, кажется, молчит, но гладит. Всерьез начинаю ощущать себя кошечкой. Но! Если я близка в чем-то к кошачьим, то точно не к домашним, ласковым экземплярам.

– Хватит уже на моем кресле сидеть, у тебя свое есть, – пихаю шефа в бок и, уцепившись за край стола, пытаюсь вырваться из церберовской хватки и встать. Получается не очень. Шлепаю босса по рукам. – Отпустил, быстро! Минута моей слабости прошла, а на гарем можешь не рассчитывать. У меня свой есть, и туда кастинг огромный, в очередях мужики стоят. Ясно?

– Предельно, – Цербер расцепил руки, и я от неожиданности чуть на пол не грохнулась. Босс встает. – Ты кофе так и не занесла, и да, стол все еще в разводах, только теперь в засохших.

Глава 23

Сразу так захотелось этому гаремщику веселые выходные устроить, но… нет. Я достаточно наработалась, мне нужен отдых. Такой, чтобы сразу забыть о действительности. Поэтому, когда появилась свободная минутка, сразу стала планировать отдых. Времени мало, сегодня пятница. Хочу на море. Бабулек, может, взять с собой? Вот Цербер в шоке будет. Но, боюсь, затея так себе. Голубки мои до полуночи вряд ли соберутся, поездом ехать не вариант – долго, на самолет не все согласятся, да и всего два дня… это как-то совсем мало и несерьезно. Если ехать, то сразу надолго, не брошу же я их там одних после выходных. Загранпаспортов, опять же, ни у одной наверняка нет. Кстати, на следующей неделе надо будет заняться этим вопросом. Не только море, но и мир надо посмотреть. Даже если с отцовской карточкой в конце года не выгорит, придумаю что-нибудь, работать – это, конечно, так себе занятие, но не такое уж и невыносимое, как раньше казалось.

Заглядываю к Церберу в конце дня.

– Я поехала, шеф. Заедете за мной ближе к полуночи?

Брови начальника удивленно приподнялись.

– Почему именно в это время?

– Лучше, конечно, еще раньше, но у нас вроде как уговор на выходные, а они стартуют с полуночи. В этот раз мне нужно больше времени.

– Насколько раньше нужно заехать?

Хм. Прикинула в голове, сколько мне надо, чтобы до дома добраться и собрать вещи.

– Часов в девять-десять.

– Хорошо, я заеду в это время.

Ой, какой лапочка под конец дня вдруг босс стал, а весь день как гонял, придирался. То кофе ему не тот, то стол плохо протираю, а то и вовсе… слишком много с коллегами убегаю пообщаться.

– Ага. То есть не против пораньше сегодня начать. Ну все, я тогда поехала домой.

– Мне что-то нужно будет взять из вещей специфическое? – уточняет начальник.

О, блин, про шефа-то я и забыла.

– Да. То, что тебе может понадобиться из вещей в течение двух дней, ведь на выходных ты домой не вернешься. По минимуму постарайся. Ну и… загранпаспорт. Тебе же выезд за пределы страны разрешен? Долгов нет?

Шеф прищурился.

– Куда именно?

– Я еще до конца не определилась, – темню я. Неинтересно будет, если Цербер все сразу узнает. А у меня сердце замирает от предвкушения.

Домой ускакала радостная и полная предвкушения. По пути заехала в пару магазинов и прикупила шефу пару вещей, которые могут понадобиться. Среди них плавки. Взяла на глазок. Надеюсь, невеста Цербера никогда не узнает, кто ему покупает такие пикантные части гардероба. Я ведь не сказала точно, какую одежду надо брать. На выходных с карточки себе компенсирую.

Бабушки у подъезда встречают вечером хитрыми взглядами и понимающими улыбками.

– Здравствуй, Лизонька.

– Добрый вечер!

– Как самочувствие?

– Да нормально уже все.

– Поправилась, хорошо. С начальником своим, глядим, сладила.

– Чего это? Нет.

– Так он же приезжал к тебе, пока болела. Алексеевна у нас, сама знаешь, глазастая, в дозоре постоянно бдит за соседями, говорит, одну ночь точно-точно у тебя пробыл. Встречаетесь?

– Да не-е. Он просто ответственный очень. И у него невеста есть.

– Ну-ну. Когда варенье тебе заносили, он милым таким был, совсем не злой, как ты говорила, когда в магазин выходил, останавливался с нами поговорить, но все о тебе выспрашивал. Ты смотри. Девка, ты, конечно, видная, перебираешь, но вместе вы уж очень хорошо смотритесь, подумай. И вон, говоришь, ответственный, заботливый.

– Я не говорила, что заботливый. Ой, пойду я. Вам лишь бы свести кого-нибудь.

Махнула на бабулек рукой. Теперь не успокоятся эти романтичные натуры с большим количеством свободного времени.

Цербер в итоге приехал даже не в девять, а в восемь часов. Подхватил мой небольшой чемоданчик и повел вниз. У подъезда нас встретили еще не разошедшиеся бабульки та-акими взглядами, что теперь мне ни за что не поверят, будто не встречаюсь с Цербером. Их взгляды радостно кричат, что вот, мы знали, все сразу поняли, нечего тебе было, Лизка, нам врать.

– М-да, – произношу я возмущенно, когда сажусь в машину. – Теперь бабульки думают, что мы встречаемся. В следующий раз паркуйся подальше от дома. Пешком одна дойду.