Восторженные вздохи приятно грели душу. Необходимость контролировать такие силы чуть ли не лишала сознания. Эйнар развеял чары всего лишь через полминуты, и то, несмотря на артефакт спрятанный за щекой, почувствовал себя изрядно измотанным.

Уже почти все.

Все трофеи складывались в корзину, что нес рядом незаметный слуга в серой хламиде, и когда Эйнар добрался до высокого трона Владычицы, то взял эту корзину в свои руки, преподнес с поклоном. Поставил у изножья и только тогда осмелился посмотреть на Соллит лей Холт.

Девочка прекрасна – в пышном многослойном синем платье, юбка которого длиннее, чем сама Соллит. Все ее тело обвивали длинные нити бус – алых и белых, лицо подкрашено, словно маска. Маленькая Владычица выглядела богатой куклой. Но у кукол не блестят так глаза и щеки не покрываются румянцем, заметным даже сквозь слой пудры.

Как и положено, были произнесены взаимные приветствия – витиеватые, бессмысленные. Были заданы вопросы – о здоровье, о доме, о любви к Нортейлу. Потом, не без помощи слуг, Соллит встала. Платье синей лужой растеклось вокруг и нужно было пройти круг в танце, чтобы не наступить на длинный подол. Эйнару это удалось.

И лишь тогда, под дружное и заунывное пение гостей и несчастных сирен, жениху и невесте было позволено отправиться в покои Владычицы, уединиться на целый час. Просто для беседы, разумеется, первой и последней до самой свадьбы.

Комната оказалась просторной и скромной. Девственно чистой.

Белый – много, много белого: мягкий ковер, строгая мебель из окрашенного дерева, бесчисленные ткани, драпирующие ее и огромные окна с выходом на балкон. И лишь пара ярких пятен: синий – цветы в вазах, колокольчики, аквилегия, люпины... и алый – редкая вышивка и декоративные камешки на полках книжного шкафа.

Эйнар, сохраняя на лице смиренное вострожение куклой-невестой, молча ждал пока она пройдет в глубь комнаты, застынет в напряжении у окна, прямо в лучах заходящего солнца. Затем, неосознанным легким взмахом руки, зажжет магический шар и разгонит вечерний полумрак ослепительно-белым светом. По правилам первой должна заговорить Соллит, но она все смущалась, никак не решалась избавиться от этой маски маленькой Владычицы.

Эйнару было любопытно, Эйнар жалел и ее, и себя, но привычного отвращения он не чувствовал. Если он затянет обучение в Академии, то по возвращению Соллит уже будет очаровательной юной девушкой – Эйнару всего-то надо, чтобы к той поре она сохранила свои чувства к нему. А для этого все уже готово.

– Вам, должно быть, было неловко... Эйнар – переборола она смущение глупым вопросом и сразу же поспешила оправдаться: – Я.. я на самом деле не люблю все эти ритуалы, и, слышала, вы тоже...

Люди Эйнара ничего подобного Соллит на ухо не шептали, значит дядина работа – сделать из него скромного мальчика. Самому Эйнару всегда казалось, что иногда проявляющееся высокомерие – единственная эмоция, что он не может контролировать, и он с большей охотой утрировал эту черту своего характера, чем какую-то несуществующую скромность.

– Это всего лишь дань традициям... которую моя госпожа и ее Мудрейший Совет могут использовать с толком, – нейтрально ответил Эйнар, как правильный жених. И, словно в порыве искренности, добавил: – Но да, я не люблю... не люблю, когда меня используют, как послушную марионетку.

Такие переживания Соллит лей Холт понимала очень хорошо.

– Мне говорили, ваш дядя приложил много усилий, чтобы устроить наш брак.

– Вы этим так разочарованы, моя госпожа?

– Нет, нет, – чуть ли не испуганно замотала она головой. – Просто... я не ожидала, что это произойдет так скоро.

– Так скоро? Я вынужден покинуть Нортейл не на один год.

– И все же наши судьбы уже связаны сейчас...

– И это единственное, что будет согревать меня вдали от дома.

Эйнар считал себя красивым и пользовался этим, но вот сейчас ему даже стало неловко от зачарованного взгляда ребенка. С ней, с его малышкой Соллит, и не нужно исхитряться в беседах – она уже давно была очарована им...

– Вы так прекрасны, моя госпожа, – Эйнар, будто не сдержав порыв, коснулся ее руки и сразу же отпрянул – запрещено. Но свидетелей не было, да и на самом деле, многие из предшественниц Соллит, женщины взрослые и опытные, пользовались моментом, чтобы познать будущего мужа во всех смыслах.

– Наверное... нам нужно поговорить о делах государственной важности, – девочка попыталась взять себя в руки, вспомнила, о наставлениях старших. Но сердце ее колотилось так громко, что Эйнар слышал стук.

– Мой род немногое мог вам предложить, моя госпожа. Это вы оказали нам великую милость, позволив вновь объединить наши семьи.

Эйнар определенно преувеличивал – но все, что готов был предложить род Телламонов – принадлежало дядюшке, и не стоило заострять на этом внимание. У Эйнара было то, что принадлежало лишь ему. Магия.