Я шагнула из лодки и провалилась в воду едва не по пояс. Кудрявый сразу же отчалил обратно. А я на миг растерялась, куда идти - со всех сторон все казалось темным. Кое как выбралась на сушу, волоча за собой мокрющее платье и вздохнула - наконец-то спасена. Где-то невдалеке, словно в ответ, протяжно завыло несколько голосов. Кажется, похоже на волков. И голоса их медленно приближались.

Я не знала, что произошло за это время в замке. Колдун явился к вечеру и не обнаружил меня в замке. Для этого ему достаточно было одного взгляда на замок, как оказалось. Он явился перед герцогом и потребовал ответа. Актонс удивился. Но он не мог зайти на женскую половину. С большим трудом удалось отыскать Милли - за ней сама собой захлопнулась дверь в садовом домике. Она ничего не смогла добавить. И только очень долго и очень хорошо подумав, вспомнила, как ее расспрашивала Джанна.

Не знаю, что герцог сделал с Джанной, но она рассказала ему все: про длинноногого и про Риту-воровку(то есть меня). На закутанном лице длинноногого она успела увидеть только бесконечно прозрачные глаза. Но это был такой яркий признак, что Актонс понял, о ком речь.

Дальше все сложилось: длинноногий с какой-то целью искал меня, Джанна выдала, после чего я и пропала.

На берегу меня, разумеется, никто не видел. Но длинную фигуру Траума кое-кто приметил. Не составило труда выяснить, чей корабль и в какую сторону отправился в это время.

Герцог был зол. Очень зол. Как я позже поняла, дело было не совсем во мне. Просто меня похитили из его замка. Актонс поставил охрану на половину невесты, чтобы обеспечить ее безопасность, и бросился в погоню за Траумом. Не один. Но и не с колдуном - тот такими мелочами не интересовался.

И вот я сидела на берегу, и ко мне все больше приближался вой. За это время я успела сдернуть с себя платье, чтобы оно не липло к ногам в воде. И уже собиралась прыгнуть в реку, когда донесся знакомый голос:

– Маргарита!

Герцог! И так близко. Я зашарила руками рядом, нащупывая платье. Но вместо этого наткнулась на чью-то мохнатую лапу. Над ухом лязгнули зубы.

– Назад!
– властный голос.

Псы послушно уселись. На моем платье. И когда Актонс приблизился и осветил меня полуголую факелом, то приказал слугам остановиться вдали. Закутал меня в свой плащ, после чего окликнул слугу и отдал факел. Герцог подхватил меня на руки и понес в лодку. Он со своими людьми помчался в погоню на нескольких быстроходных лодках. Собаки, вынюхивая, бежали по берегу с двух сторон реки.

В лодке герцог укутал меня во что-то теплое и заставил выпить терпкий

холодный, но обжигающий внутри напиток. Меня стало клонить в сон, но Актонс потормошил меня и потребовал рассказать, что со мной случилось. Только когда он убедился, что со мной все в порядке, то рассмеялся моей выдумке про ученицу герцога:

– Траум - отвергнутый ученик. Поэтому толстяк предпочел тебя.

Меня стало клонить в сон. Вероятно, он терпкого обжигающего напитка. Я сквозь дрему слышала приказы герцога о погоне и чьи то робкие напоминания о свадьбе. Это слово привело меня в себя.

– Герцог, ваша невеста не та, за кого себя выдает, - выпалила я.

Актонс, уверенный, что я уже вижу десятый сон, удивленно уставился на меня.

– Ее служанка рисовала ей пятно, - и для убедительности я потрогала себя за ухом.

Герцог нахмурился и пронзил меня взглядом. Пришлось рассказать все в подробностях. И про чай, и про кровать. Чувствовала себя, как нашкодившая первоклашка, вынужденная оправдываться. Под осуждающим взглядом. Можно подумать, я для себя местечко невесты готовлю.

– Домой!
– скомандовал Актонс, забыв о похитителе.

Оказывается, это он имел в виду исключительно себя. Меня в замок вовсе не собирались возвращать. А я то была уверена, что яркая вспышка вот-вот отправит меня в мой мир.

– Колдун никого не ждет, - утешил меня Актонс.

Я потребовала объяснений и совета, как теперь быть, но герцогу было не до меня. Его лицо было невозмутимым. Было непонятно, поверил он в подмену невесты или нет. Неужели спишет все на ревность по уши влюбленной в него женщины?

Меня оставили на корабле. Хоть он и показался поразительно комфортным по сравнению с пребыванием на "Игрене", но запрет выходить на палубу действовал мне на нервы.

Герцог стоял перед сложным выбором. Зайти на половину невесты жених не мог, как не мог и никто из мужчин. Актонс послал Элиа приглашение на прогулку у озера, но она в изысканных выражениях отклонила его. Из замка она не входила, и, похоже, не намерена была выходить до самой свадьбы. Ни при гостях же герцогу тереть родимое пятно нареченной невесты. А если все же ревнивая влюбленная женщина соврала, то каким предстанет гордый герцог?