– Елена, вы работаете?
– искренне удивилась мама и как-то с упреком взглянула на сына.

– у Лены своё ателье и вдобавок небольшое производство, - показывая осведомлённость, пояснил для жены Александр Дмитриевич. Из чего вышел вывод - мама не в курсе возни с заводом, а папа наоборот, в центре событий.

– Да а-а, - поразилась женщина, призадумалась и выдала вердикт.
– И правильно, я-то всех по себе сужу. Замуж ещё в институте выскочила и ни дня не работала. Иногда жалею, но жизнь как сложилась, так и сложилась.

– Мама немного прибедняется, - вставил своё слово Вадим.
– Она уже как десять лет курирует фонд в поддержку женщин, попавших в сложную жизненную ситуацию, и весьма успешно.

Мы бы и дальше болтала но чету Орловых пригласили к микрофону. Марина Павловна перед уходом, улыбаясь, что-то негромко щебетала сыну, а её муж воспользовался тем, что жена отвлеклась, и поинтересовался у меня:

– Елена, вы не возражаете, если в скором времени я вас навещу, скажем, в офисе, - видимо я проявила признаки страха или паники, потому что мужчина максимально добрым тоном пояснил: - Мне есть, что сказать. Вернее, я собираюсь взять на себя смелость и дать вам совет, не более, - я кивнула, и Александр Дмитриевич улыбнулся.
– Значит договорились.

– Зачем ты всем врёшь, выставляя меня своей девушкой?
– упрекнула я Орлова, когда его родители отошли.

– Я не вру, а предвосхищаю события, и если опустить некоторые несущественные мелочи, то можно сказать, что говорю чистую правду. Живём мы вместе, ребенка хвостатого воспитываем. А до полноценного названия пары нам не хватает лишь, - Вадим жадно провел ладонью по спине и подтянул к себе для поцелуя, - сама знаешь чего. И я готов исправить этот досадный факт хоть сейчас. На верхних этажах здания ресторана имеется гостиница.

– Я тебе, если лапы не уберешь, сам знаешь что под самый корень оторву, - безуспешно отлепляя от себя похотливые руки Орлова, зло прошипела я.
– Да что это такое. Ты выпивши что ли?
– прикрикнула я, оттягивая голову Орлова от шеи.
– Ты хоть раньше на людях ко мне не приставал. Чего разошёлся?

– Это на меня так твоя ревность подействовала, я прямо петь и отплясывать готов.

– Что?! Какая ревность? Точно пьяный; - запротестовала я.

– Обыкновенная, дурная необоснованная, но такая греющая душу ревность. Ты на Лерку голодным волком смотрела, а когда узнана, что она мне сестра, даже повара на кухне слышала как облегченно ты выдохнула. И стоило так мучиться? Я еще, когда ты фотки её у меня в телефоне увидела, хотел всё объяснить. Но нет же, мы гордые и вредные.

– Рот я тебе не зажимала, скотчем его не заклеивала. Ты умышленно промолчал и наслаждался эффектом, - пропела я, уже не особо отворачиваясь от скользящих по щеке губ.

– Лялька, а ну его, этот вечер, поехали домой, - с хрипотцой предложил Вадим и коснулся моих губ лёгким невесомым поцелуем.

Одурманенная изголодавшаяся женщина внутри меня ором завопила: -Да-а-а!-, но разум не позволил согласиться, и я отрицательно мотнула головой.

– Нет ты всё-таки танк. Если я уступаю хоть сантиметр своей территория ты тут же стремишься завоевать два, - растворяясь в неге, простонала я, забралась под пиджак Вадима и наглаживаю одной рукой его спину, а другой грудь.

Мужчина максимально прижался, и я осознала, насколько масштабно он хочет домой.

В первую секунду даже не поняла, почему резко похолодало, но, очухавшись, сообразила, это Вадим резко разорвал контакт наших тел и отстранился. Растерянно хлопаю ресницами, а Орлов в этот момент смотрит на сцену, с которой ведущий как раз его представляет и приглашает подняться, дабы речь произнести.

Какой позор! Как я могла настолько забыться, что позволила себе нескромные ласки в людном месте. Стыдно-о-о.

– Пошли, - кинул мне мужчина.

– Куда?
– стирая на автомате с его губ блеск от помады, спросила я.

– Со мной на сцену.

– Боже упаси!
– взвизгнула я от ужаса.
– Ни за что! Да ещё после такого зрелища, что мы устроили.

– Лен, не выкобенивайся, - Вадим потянул меня в сторону сцены.
– Пойдем, мне будет приятно, если ты постоишь рядом со мной.

– Нет, нет, нет.
– попятилась назад.
– Я на публике теряюсь, краснею и плохо себя чувствую. Иди один.

– Лялька, тебя же никто не просит что-то говорить. Тая за руку меня подержишь, поулыбаешься, а я заодно во всеуслышание заявлю, что вы. мадмуазель, глубоко заняты. А то на твои выпуклости половина зала слюни пускает.

Зажмурилась. На нас направили луч прожектора, и мы утонули во всеобщем внимании.

– Вадим, всё, топай, не солидно мужчине твоего положения при всех девушку уламывать.

Вадим огляделся по сторонам и ослабил хватку.

– Ладно, - сдался мужчина.
– Я быстро. Не думай никуда уходить. Поняла? Жди меня здесь. Шаг вправо, шаг влево - всё посылаю к черту, закидываю тебя на плечо, потом кидаю в багажник, а дома тебя будет ждать жестокая хоть и приятная месть.