Олег лично проконтролировал, чтобы я сдала все анализы и просветила все органы. Ничего. Все его коллеги – кроме гинеколога, но это отношения к делу не имеет – клялись, что я здорова.

– Надо исключить твой психомоторный стимулятор, – это Олег так кофе обозвал. – Пей чай. Лучше зеленый. Он полезный.

Я согласилась. Ну а что? С Олегом я привыкла соглашаться. Это раз. И два: я и так уже неделю пила только чай и воду. После визита к Андрею Петровичу я осмелела и выпила привычную утреннюю чашку кофе. После чего стала задыхаться. Мне казалось, еще чуть-чуть, и я встречусь со своими родителями, так нелепо погибшими три года назад.

Теряя ориентацию в пространстве, я побрела в ванную. Плескала себе в лицо холодную воду, пока мир вокруг не перестал шататься. Олегу я ничего говорить не стала.

Правда, зеленый чай я пить не смогла. От него меня затошнило. Это было и грустно, и смешно. Пью черный. Олег говорит, это я специально, лишь бы не делать так, как муж сказал. Это не так, но я не спорю. Не хочу говорить, что от зеленого чая меня тошнит, чтобы Олег не подумал, что я в свои тридцать разваливаюсь на части или, хуже того, придумываю себе болезни от безделья.

Как будто мало того, что из-за меня у нас не может быть детей.

***

В детстве мне очень нравились картинки, на которых красивые девушки сидели на подоконниках и задумчиво смотрели в окна. Я мечтала о том, что вырасту, куплю свой дом, и в этом доме везде-везде будут широкие подоконники. Эта мечта сбылась. Тоже кое-что.

Я сидела на широком кухонном подоконнике пила свой пресный чай и раздумывала, не взять ли мне еще одну конфетку. Конечно, Олег бы не одобрил того, что я сейчас делаю – ни чая, ни подоконника, ни излишков сладкого. При нем я себе такого и не позволяю. Мои раздумья прервал резкий звук. На светло-зеленом столе настойчиво тренькал телефон.

Я вздрогнула и пролила чай на подоконник. Вот же! Прав Олег – нужно делать все по-человечески. А не как я.

Чинно устроившись за столом, я коснулась телефона и с опаской заглянула в экран. Писал Олег. «Доброе утро, моя девочка! Надеюсь, ты еще спишь. Напиши, как проснешься. Люблю тебя и скоро буду дома».

Открывать мессенджер я не стала. Вроде как действительно сплю. Напишу через часик, в восемь. Не нужно Олегу знать о моей бессоннице.

А все же, какой он у меня молодец! Уже десять лет мы женаты, а муж по-прежнему пишет мне романтические сообщения.

За окном рассвело. Не злое, не летнее солнце светило на широкий зеленый подоконник. Аккуратно подстриженная трава у дома была влажной и ломкой – казалось, возьмешь травинку в руки, и она рассыпется в порошок. Не выходя из дома, я ощущала, какой на улице прохладный воздух. Вот бы вдохнуть его и.. И… Задохнуться?

Я так ярко представила, как вдох осеннего воздуха убивает меня, что вскочила со стула и замахала руками. Мне не хватало воздуха – не того, страшного осеннего, а привычного домашнего.

Раковина. Вода.

Я умывалась так тщательно, что мне позавидовали бы все коты мира. Но легче не становилось. Казалось, ядовитый воздух уже проник в дом и попал в мои легкие.

Сквозь звон в ушах я услышала знакомую мелодию. Вспомнила, что так звонит мой телефон и, согнувшись пополам, побрела к столу. Увидев, что звонит не Олег, я испытала виноватое облегчение.

– Марина?

– Само собой. Еще дрыхнешь, соня?

Маринка была бодра. Впрочем, как и всегда. Вот почему некоторым людям достается столько энергии, что ее легко хватило бы человек на пять? На миг мне стало обидно. Я представила, что кто-то строгий и всемогущий решил забрать положенную мне при рождении энергию и вручил ее Марине. Почему-то после представленной несправедливости мне резко полегчало.

– У тебя занятия во сколько? В десять? – Маринка чем-то хрустела прямо мне в ухо.

– В десять. Ровно. И ни минутой позже, – я постаралась добавить в голос по-пионерски бодрых ноток. Не знаю, получилось ли.

– С тобой все хорошо? Какой-то голос у тебя странный.

Ну вот. Не получилось.

– Все хорошо, Марин. Встретимся?

– Так я потому и звоню. В двенадцать у меня перерыв. Давай в «Гладиолусе»?

– Давай там.

Не люблю «Гладиолус». Люблю обычные кафе, где официанты не смотрят на тебя с подобострастием и не пытаются предугадать каждое твое желание. В идеале – вообще столовые самообслуживания. Но Марине пафосный «Гладиолус» нравится.

– Лен, ты уверена, что с тобой все в порядке? – чуть помедлив, спросила Маринка.

– Не знаю. Нет. Да. Марин, как ты думаешь, Олег меня еще любит?

Сама не понимаю, почему я задала этот вопрос. Почему вообще у меня возникли сомнения в любви мужа. Нет, видимо со мной и вправду что-то не так. Очень сильно не так.

– Лен, ты чего? Конечно любит. Он же с тобой, хотя мог бы…

Марина не договорила, что Олег мог бы. Мы и так обе знали, что. Уйти от меня, когда узнал, что мои шансы забеременеть стремятся к нулю.