– Хм-м… Ты же читала «Занимательную физику» Перельмана. Помнишь главу под названием «Где стрекочет кузнечик?» Так вот, там написано, что если повернуть голову так, чтобы стрекочущий кузнечик находился точно в плоскости ее симметрии, то мы, как правило, ошибаемся в определении направления звука, и нам кажется, что мы слышим стрекот сзади, тогда как он раздается впереди нас. Перельман советует в таких случаях не поворачивать лицо на звук, а наоборот, отворачиваться в сторону.

Знаешь, я вспомнила один забавный случай, связанный с этим курьезом слуха. Однажды по дороге на работу я подошла к перекрестку и остановилась, поскольку горел красный сигнал светофора. Стоящий впереди у светофора автомобиль, водитель которого, очевидно, собирался поворачивать направо, отчаянно сигналил, и я еще подумала: «Ну что он так надрывается-то?», как вдруг ощутила сзади мягкий толчок. Оказывается, ко мне сзади приблизилась черная «тойота» и сигналила мне, чтобы я посторонилась. А я между тем была просто уверена, что это гудит автомобиль, стоящий впереди.

– Это просто безобразие, как ведут себя некоторые водители, вот что я скажу! – возмутилась Тоня. – Ездят по пешеходным тротуарам, да еще и пинаются!

– Наверное, он решил, что я глухая, – засмеялась Алиса. – Но после этого случая я не слишком-то доверяю своим ушам, а значит, мы должны рассмотреть обе версии. Если…

Алиса не договорила, ибо в этот момент раздался новый звук, привлекший к себе внимание девушек, и на сей раз это был жуткий грохот, сопровождаемый потоком английских ругательств. Гадать, откуда исходит очередной таинственный звук, долго не пришлось: человек в неопределенного цвета мятом плаще растянулся прямо на палубе в нескольких шагах от девушек. Было непонятно, как он умудрился споткнуться на ровном месте, да и качки почти не наблюдалось, и тем не менее странный человечек растянулся на палубе плашмя. Однако уже в следующую секунду он проворно вскочил на ноги, наскоро отряхнулся, – впрочем, совсем не там, где надо бы, – извлек из кармана плаща здоровенную трубку и с возгласом: «Боже милостивый, благодарю тебя, цела, цела!», – энергично принялся ее раскуривать. Тоня и Алиса с изумлением переглянулись: обе узнали в этом неожиданно свалившемся на палубу субъекте того самого эксцентричного частного сыщика, что был нанят Роджером Каммингом, и в злополучный уик-энд, когда с мистером Кеннером случилось несчастье, дотошно исследовал замок Даркуотер и его окрестности. Всё тот же видавший виды мятый плащ, всё та же трубка в зубах… Но что он делает здесь, на другом краю земли?

Человечек взъерошил и без того растрепанную шевелюру темно-русых волос, беспокойно огляделся по сторонам и, заметив, что две девушки, облокотившись на поручни, повернулись к нему и смотрят на него во все глаза, устрашающе фыркнул, свирепо дернул головой и нетвердой походкой направился прямиком к невольным свидетельницам своего недавнего конфуза. Его пошатывало так, что, казалось, он вот-вот повторит свое слишком близкое знакомство с палубой катера. Но стоило Алисе перевести взгляд на его ноги, как возникшее было подозрение о неумеренном употреблении частным сыщиком спиртных напитков развеялось, как дым: на ногах у этого удивительного субъекта красовались нелепые черные сапоги с каблуками почти десятисантиметровой длины, ходить на которых, наверное, было очень неудобно, особенно при отсутствии достаточной практики. Забавный детектив нацепил на себя эту красоту, скорее всего, чтобы просто казаться выше ростом, ведь от природы он был весьма и весьма невысок.

– Мисс Элис Кеннер… – торжественно начал он, обращаясь к Алисе.

– Только этого еще недоставало! – воскликнула Алиса. – Моя фамилия Холмогорова! Хол-мо-го-ро-ва! Запишите это в свой блокнот!

– Мисс Тонья Кеннер-Рейкина, – ничтоже сумняшеся продолжал частный сыщик, повернувшись к Тоне, и даже слегка поклонился, приподнимая воображаемую шляпу. – Разрешите представиться – Эван Снифф, знаменитый английский детектив!

– Как вам подходит это имя! – не смогла удержаться Алиса. – Или это псевдоним? Но какими судьбами, мистер Снифф, вы оказались в той же части света, да еще и на том же катере, что и мы? Ох, боюсь, не случайно это!

– Вы совершенно правильно беспокоитесь, – любезно кивнул Эван Снифф. – Вы лидируете в моем списке подозреваемых!

– Мы польщены вашим вниманием, мистер Снифф, – изо всех сил стараясь сохранять серьезный вид, ответила Тоня. – Неужели вы нас раскусили?

– Да это проще, чем отнять конфетку у младенца! – самодовольно усмехнулся знаменитый детектив. – Вы же всё время лжете! Да еще так неумело!

– Вот как? – саркастически приподняла брови Алиса. – Поясните примером, пожалуйста.

– Позвольте вашу ручку, мисс, – галантно произнес Эван Снифф.

Алиса, ничего не подозревая, протянула ему руку, и этот странный человечек тотчас же вцепился в ее ладонь, извлек из кармана лупу и стал внимательно разглядывать через стекло пальцы девушки.

– Эй! – возмутилась она, резко высвобождая руку. – Что вы себе позволяете?

Глаза Эвана Сниффа загорелись триумфальным огнем, а ноздри возбужденно затрепетали. Известный сыщик отставил назад правую ногу и вызывающе вскинул подбородок. Это была его коронная «обличительная поза».

– Вот я и вывел вас на чистую воду! – торжественно объявил он. – Это вы-то – литературный переводчик?! Не смешите мои орхидеи! Эвана Сниффа не проведешь!

– Потрясающе! – проговорила Тоня, едва сдерживая смех. – Но как вы обо всём догадались, мистер Снифф?

– О, это очень просто на самом деле, – снисходительно разъяснил «великий сыщик», точь-в-точь как фокусник, раскрывающий секреты своего мастерства. – Элементарная наблюдательность, и ничего больше. У всех литературных переводчиков сплющенные кончики пальцев, а у вас, мисс Элис, я этого не обнаружил. Значит, вы солгали насчет своей профессии.

Эван Снифф, необычайно довольный сделанным только что «сенсационным разоблачением», эффектно повернулся на каблуках, сделав при этом замысловатый кульбит, и направился в сторону салона, гордо вскинув голову.

Когда он скрылся, девушки от души расхохотались.

– «Сплющенные кончики пальцев»! – с трудом вымолвила Тоня, утирая слезы, выступившие на глазах от смеха. – Откуда это, Алис, из «Записок Шерлока Холмса»?

– Ага, рассказ «Одинокая велосипедистка». Только Холмс говорил об этой особенности применительно к пианисткам и тем, кто печатает на машинке.